Исследование социального познания и социального интеллекта у лиц,
зависимых от психоактивных веществ
Сирота Н.А., Зенцова Н.И. (Москва)
Сирота Наталья Александровна
– член редколлегии журнала «Медицинская психология
в России»;
– доктор медицинских наук, профессор, декан факультета клинической психологии (сайт: http://www.clinical-psy.ru),
заведующий кафедрой клинической психологии Московского городского медико-стоматологического
университета.
E-mail: sirotan@mail.ru
Зенцова Наталья Игоревна
– кандидат психологических наук, старший научный сотрудник отдела
организации и координации научных исследований в наркологии Национального научного
центра наркологии.
Аннотация. Работа посвящена изучению особенностей социального интеллекта у лиц,
зависимых от психоактивных веществ. В работе показано, что зависимость от алкоголя
и героина как тяжелое хроническое биопсихосоциальное заболевание меняет познание человека
и его роль в преодолении жизненных проблем, способствует иному, опосредованному
болезнью функционированию специальных интеллектуальных способностей, нарушают
приспособление к социальному окружению и способность это окружение формировать.
Выявлено, что зависимые от героина лица характеризуются низким уровнем социального
интеллекта. У них нарушено предвидение последствий поведения людей и распознавание
различных смыслов одних и тех же вербальных сообщений в зависимости от характера
взаимоотношений людей и контекста ситуации общения. Они испытывают трудности в анализе
ситуаций межличностного взаимодействия, вследствие чего нарушается их адаптация
в социальной среде.
Ключевые слова: зависимость от алкоголя, зависимость от героина, социальный
интеллект, социальное познание.
Ссылка для цитирования размещена в конце публикации.
Введение.
Социальное познание отражает способность включаться в компетентные
социальные отношения и понимать социальную информацию. Это возможно
благодаря особым механизмам психической деятельности, которые позволяют
людям понимать и интерпретировать свое собственное и других людей
психическое состояние и в результате предсказывать и объяснять их
поведение [7].
Для большинства теорий интеллекта социальный интеллект оказывается
«темной стороной» и находится на периферии
изучения. Согласно однофакторным теориям, в основе всех видов
интеллекта лежит одна способность. Сторонники многофакторных теорий
считают, что интеллект состоит из нескольких независимых способностей.
Сам термин «социальный интеллект» был введен в
психологию Торндайком Э. в 1920 году для обозначения
«дальновидности в межличностных отношениях». Его
трехкомпонентная модель интеллекта включала способности понимать и
оперировать идеями (абстрактный интеллект), конкретными предметами
(механический интеллект), людьми (социальный интеллект) [14].
В отечественной психологии понятие «социальный
интеллект» было рассмотрено рядом исследователей.
Одной из первых этот термин описала М.И. Бобнева. Она определяла его в
системе социального развития личности [1]. Рассмотрим подробнее логику
данной структуры. Механизмом формирования личности выступает процесс
социализации. Как отмечает автор, существует как минимум два толкования
этого понятия. В широком смысле слова термин
«социализация» используется для обозначения
процесса, «в ходе которого человеческое существо с
определенными биологическими задатками приобретает качества,
необходимые ему для жизнедеятельности в обществе».
Второе, более специальное определение термина используется в социологии
и социальной психологии. Социализация как процесс, обеспечивающий
включение человека в ту или иную социальную группу или общность.
Формирование человека как представителя данной группы, т.е. носителя ее
ценностей норм установок, ориентаций и т.п., предполагает выработку у
него необходимых для этого свойств и способностей.
Принимая во внимание наличие указанных значений, М.И. Бобнева отмечает,
что только социализация не обеспечивает целостного формирование
человека. И, далее, определяет важнейшей закономерностью процесса
социального развития личности наличие в нем двух противоположных
тенденций – типизация и индивидуализация. Примерами первой
являются многообразные виды стереотипизации, формирования заданных
группой и общих для ее членов социально-психологических свойств.
Примеры второй – накопление человеком индивидуального опыта
социального поведения и общения, выработка своего отношения к
предписываемым ему ролям, формирование личностных норм и убеждений,
систем смыслов и значений и т.д. Здесь просматривается аналогия с
принципом адаптационной природы интеллекта в теории Ж. Пиаже [3].
Исходя из которого, адаптация понимается как равновесие между
ассимиляцией (или усвоением данного материала существующими схемами
поведения) и аккомодацией (или приспособлением этих схем к определенной
ситуации). Далее, в своем рассуждении, М.И. Бобнева [1] останавливается
на второй тенденции – индивидуализации. Она отмечает, что
любой процесс развития человека, в том числе и социального, –
это всегда процесс его индивидуального развития в рамках, в
контексте, в условиях общества, социальной группы, социальных
контактов, общения. М.И. Бобнева определяет наличие особой потребности
у формирующейся личности – потребность в социальном опыте.
Эта потребность может искать выход в стихийном поиске в виде
неорганизованных, неуправляемых поступков и действий, но может быть
реализована и в специально созданных условиях. Т.е. существуют и
необходимы для полноценного развития личности две формы приобретения
социального опыта – и организованное социальное научение, и
стихийная практика социальных взаимодействий, обеспечивающая спонтанное
и активное развитие личности. Т.о. важнейшей задачей прикладной
социальной психологии личности и психологии воспитания, как замечает
исследователь, является поиск оптимальных форм сочетания обоих видов
социального научения и выявления их специфических закономерностей.
Бобнева М.И. считает, что социальный интеллект следует расценивать как
особую способность человека, формирующуюся в процессе его деятельности
в социальной сфере, в сфере общения и социальных взаимодействий [1]. И
принципиально важно, подчеркивает автор, что уровень
«общего» интеллектуального развития не связан
однозначно с уровнем социального интеллекта. Высокий интеллектуальный
уровень является лишь необходимым, но не достаточным условием
собственно социального развития личности. Он может благоприятствовать
социальному развитию, но не замещать и не обуславливать его. Более
того, высокий интеллект может полностью обесцениваться социальной
слепотой человека, социальной неадекватностью его поведения, его
установок и т.д.
Ушаковым Д.В. предложена структурно-динамическая теория социального
интеллекта. В рамках этой теории пересмотру подвергаются традиционные
факторные теории структуры интеллекта, предполагающие общий фактор и
набор специальных [4,5]. Основная идея структурно-динамической теории
заключается в том, что структура интеллекта человека является
результатом сил, действующих на формирование интеллекта на протяжении
всего жизненного пути человека. В обоснование приводится система
доказательств: нестабильность факторной структуры интеллекта;
отрицательные корреляции, наблюдаемые в некоторых случаях между
различными интеллектуальными показателями; более высокие
психометрические показатели многошкальных тестов по сравнению с
одношкальными; наличие корреляции с общим фактором у заданий, не
коррелирующих между собой; повышение корреляций у задания с общим
фактором по мере тренировки и т.д. Кроме того, теория позволяет подойти
к объяснению таких феноменов, как изменение корреляций между
показателями психологических тестов на протяжении жизненного пути и,
возможно, самое неожиданное – психогенетических данных.
Другой отечественный исследователь, Ю. Н. Емельянов, изучал социальный
интеллект в рамках практической психологической деятельности
– повышение коммуникативной компетентности индивида с помощью
активного социально-психологического обучения. Определяя социальный
интеллект, он пишет: «Сферу возможностей субъект-субъектного
познания индивида можно назвать его социальным интеллектом, понимая под
этим устойчивую, основанную на специфике мыслительных процессов,
аффективного реагирования и социального опыта способность понимать
самого себя, а также других людей, их взаимоотношения и прогнозировать
межличностные события» [2]. Автор предлагает термин
«коммуникативная компетенция», схожий с понятием
социальный интеллект. Коммуникативная компетенция формируется благодаря
интериоризации социальных контекстов. Это процесс бесконечный и
постоянный. Он имеет вектор от интер- к интра-, от актуальных
межличностных событий к результатам осознания этих событий которые
закрепляются в когнитивных структурах психики в виде умений, и навыков.
Эмпатия является основой сенситивности – особой
чувствительности к психическим состояниям других, их стремлениям,
ценностям и целям, которая в свою очередь формирует социальный
интеллект. Ученый подчеркивает, что с годами эмпатическая способность
тускнеет, вытесняется символическими средствами представленности. Т.о.
социальный интеллект выступает относительно независимым
праксеологическим образованием.
Емельянов Ю.Н. так же, как и другие исследователи, связывает социальный
интеллект и ситуативную адаптацию. Социальный интеллект предполагает
свободное владение вербальными и невербальными средствами социального
поведения, – всеми видами семиотических систем. Автор
дополняет коммуникативную компетенцию элементами, относящимися к
осознанию деятельностной среды (социальной и физической), окружающей
человека, и способность воздействовать на нее для достижения своих
целей, а в условиях совместной работы делать свои действия понятными
для других. Этот «акциональный» аспект
коммуникативной компетенции требует осознания: а) собственных
потребностей и ценностных ориентаций, техники личной работы; б) своих
перцептивных умений, т.е. способность воспринимать окружающее без
субъективных искажений и «систематизированных слепых
пятен» (стойких предубеждений в отношении тех или иных
проблем); в) готовности воспринимать новое во внешней среде; г) своих
возможностей в понимании норм и ценностей других социальных групп и
культур (реальный интернационализм); д) своих чувств и психических
состояний в связи с воздействием факторов внешней среды (экологическая
психокультура); е) способов персонализации окружающей среды
(материальное воплощение «чувства хозяина»); ж)
уровня своей экономической культуры (отношение к среде обитания
– жилищу, земле как источнику продуктов питания, родному
краю, архитектуре и т.п.) [2].
Говоря о пути повышения коммуникативной компетенции, Ю.Н. Емельянов
замечает, что коммуникативные умения и интеллект межличностных
отношений при их несомненной важности, тем не менее, являются
вторичными (как в филогенетической, так и онтогенетической перспективе)
по отношению к фактору совместной деятельности людей. Поэтому, ключевые
способы повышения коммуникативной компетенции нужно искать не в
шлифовке поведенческих умений и не в рискованных попытках личностной
реконструкции, а на путях активного осознания индивидом естественных
межличностных ситуаций и самого себя как участника этих деятельностных
ситуаций, на путях развития социально-психологического воображения,
позволяющего видеть мир с точки зрения других людей.
А.Л. Южанинова также выделяет социальный интеллект как третью
характеристику интеллектуальной структуры, в дополнение к практическому
и логическому интеллекту [6]. Она рассматривает социальный интеллект
как особую социальную способность в трех измерениях:
социально-перцептивных способностей, социального воображения и
социальной техники общения. Социально-перцептивные способности
– это такое целостно-личностное образование, которое
обеспечивает возможность адекватного отражения индивидуальных,
личностных свойств реципиента, особенностей протекания его психических
процессов и проявления эмоциональной сферы, а также точность в
понимании характера отношений реципиента с окружающими. С другой
стороны, учитывая связь рефлексивных процессов с
социально-перцептивными, следует дополнить психологическое содержание
данного феномена способностью самопознания (осознание своих
индивидуально-личностных свойств, мотивов поведения и характера
восприятия себя другими).
Социальное воображение – это способность адекватного
моделирования индивидуальных и личностных особенностей людей на основе
внешних признаков, а также способность прогнозирования характера
поведения реципиента в конкретных ситуациях, точного предвидения
особенностей дальнейшего взаимодействия.
Социальная техника общения – это
«действенный» компонент, проявляется в способности
принять роль другого, владеть ситуацией и направлять взаимодействие в
нужном для личности русле, в богатстве техники и средств общения.
Высшим критерием проявления социально-интеллектуального потенциала
личности является способность воздействовать на психические состояния и
проявления других людей, а также оказывать влияния на формирование
психических свойств окружающих.
Исследования А.Л. Южаниновой, а также ряда других ученых, выявили, что
социальный интеллект слабо связан с оценками общего интеллекта, со
шкалой интеллектуальной продуктивности теста MMPI, с данными по фактору
«В» теста Кеттелла. Все эти данные позволяет
говорить о правомерности выделения социального интеллекта в качестве
самостоятельного компонента общей системы познавательных способностей
личности. Были обнаружены корреляции с некоторыми шкалами теста MMPI.
Значимая положительная связь с оценками шкалы «играние
роли» [9]. Т.о., умение взаимодействовать с окружающими, быть
социально приемлемой личностью – компонент социального
интеллекта. Кроме того была обнаружена значимая отрицательная связь
с оценками шкалы «уверенность в себе».
Очевидно, что завышение самооценки действительно связано с
неспособностью ориентироваться в социальном окружении. Слабая теснота
связей с «социальной преемственностью» и
«социальной уверенностью» показывает, что чем выше
социальный интеллект, тем общение с человеком желательнее для
окружающих, тем увереннее он себя чувствует.
Вывод о том, что чем выше социальный интеллект, тем более адаптивен
человек, кажется вполне оправданным. Значение данной стороны психики с
особой наглядностью обнаруживаются на многочисленных примерах, когда
люди, отличающиеся высокими достижениями в изучении явлений
материального мира (имеющие высокий общий предметно-ориентированный
интеллект), оказываются беспомощными в области межличностных отношений.
Таким образом, социальный интеллект – интегральная
интеллектуальная способность, определяющая успешность общения и
социальной адаптации. Социальный интеллект объединяет и регулирует
познавательные процессы, связанные с отражением социальных объектов.
Материалы и методы исследования
Материалы исследования основаны на результатах обследования 210 лиц
мужского пола, разделенных на три группы.
Первую группу составили 70 лиц со средней стадией зависимости от
алкоголя (средний возраст – 29,89 ± 12,42 года).
Вторую группу составили 70 больных со средней стадией
зависимости от
героина (средний возраст – 26,22 ± 5,06 года).
В качестве контрольной группы было обследовано 70 мужчин (средний
возраст – 27,53 ± 11,27года). В контрольную группу вошли
условно здоровые испытуемые из общей популяции г. Москвы. Обследуемый
контингент был представлен рабочими, служащими, техническим персоналом,
менеджерами среднего звена и учащимися средних специальных заведений.
Критерии включения в первую и вторую группу исследования
(больные) – вторая стадия синдрома зависимости от алкоголя или
от героина, психические и поведенческие расстройства,
связанные с зависимостью от героина (по критериям МКБ-10), возраст
обследуемых от 18 до 46 лет. Длительность настоящего заболевания
алкоголизмом варьировалась от 5-ти до 10 лет; наркоманией от 1 до 10
лет.
Среди группы больных алкоголизмом первично госпитализировались 18,2%
больных, повторно – 55,6 % больных, второй и более раз
– 26,2 % пациентов.
Госпитализировались первично 22,6 % пациентов, зависимых от героина,
повторно 45,1% больных и многократно 32,3 %.
Обследование проводилось на базе филиала Наркологической клинической
больницы № 17 Департамента здравоохранения г. Москвы и клиники
Национального научного центра наркологии Минздравсоцразвития РФ.
Клиническую оценку больных на соответствие критериям МКБ-10
проводил ведущий научный сотрудник отдела профилактики Национального
научного центра наркологии МЗ и СР РФ профессор В.М. Ялтонский. В
отдельных случаях верифицированный диагноз зависимости от героина или
зависимости от алкоголя ставился лечащим врачом психиатром-наркологом.
Выборки больных с зависимостью от героина или алкоголя и здоровых
испытуемых были статистически однородны по возрасту и полу.
Исследование больных проводилось на 10-20 день добровольной
госпитализации в наркологический стационар в связи с проявлениями
синдрома отмены героина или алкоголя.
Обследование данного контингента лиц проводилось с помощью
«Методики исследования социального интеллекта»
(O'Sullivan, M., Guilford J.P.,1965) в адаптации Михайловой-Алешиной
Е.С. (1996). В целях изучения такого фактора психосоциальной адаптации,
как социальный интеллект, под которым, согласно Дж. Гилфорду,
понимается способность понимать и прогнозировать поведение людей в
разных житейских ситуациях, распознавать намерения, чувства и
эмоциональные состояния человека по невербальной и вербальной
экспрессии, была использована данная методика исследования социального
интеллекта.
Методика определяет как общий уровень социального интеллекта, так и
отдельные составляющие социального интеллекта (способности
предвосхищать последствия поведения, понимать вербальное и невербальное
поведение, разбираться в общей картине межличностного взаимодействия).
Данная методика применялась для диагностики когнитивного компонента в
структуре социального интеллекта. Методика рассчитана на весь
возрастной диапазон, начиная с 9 лет.
Стимульный материал представляет собой набор из 4 тестовых тетрадей. Из
них 3 субтеста составлены на невербальном стимульном материале и один
субтест – на вербальном. Каждый субтест содержит от 12 до 15 заданий.
Время проведения субтестов ограничено.
Для обследования был использован полный вариант методики,
субтесты предъявлялись в порядке их нумерации. Время,
отведенное на каждый субтест, было ограничено и составляло 6 минут (1
субтест – "Истории с завершением"), 7 минут (2 субтест – "Группы
экспрессии"), 5 минут (3 субтест – "Вербальная экспрессия"), 10 минут
(4 субтест – "Истории с дополнениями"). Общее время тестирования,
включая инструкцию, составило 30-35 минут. Результаты подсчитываются по
каждому субтесту в отдельности и по всему тесту в целом. Результаты по
отдельным субтестам отражают уровень развития одной (или нескольких)
способностей фактора познания поведения. Результат по тесту в целом
называется композитной оценкой и отражает общий уровень развития
социального интеллекта.
Результаты исследования и их обсуждение
Социальный интеллект помогает адаптации человека в обществе. Он
способствует дальнейшему развитию в кардинально изменившемся российском
обществе конкурентоспособных людей, которые для достижения социального
успеха пользуются любыми возможными эффективными стратегиями,
свободными от нравственного компонента (усиление функции
макиавеллианского интеллекта как способности субъекта к
познанию другого субъекта с последующим введением последнего в
заблуждение в процессе общения путем манипулятивного, аморального,
неэтичного поведения с целью добиться личной выгоды).
Зависимость от алкоголя и героина как тяжелое хроническое
биопсихосоциальное заболевание меняет познание человека и его роль в
преодолении жизненных проблем, способствует иному, опосредованному
болезнью функционированию специальных интеллектуальных
способностей, нарушают приспособление к социальному окружению
и способность это окружение формировать. Когнитивные нарушения при
зависимости от алкоголя и наркотиков имеют определенный диапазон и
амплитуду колебаний и предполагается их связь с
нейротоксическим эффектом на лобную долю коры. Тем не менее, следует
признать, что проблема нарушений социального познания при
химических зависимостях изучена слабо.
Исследование социального интеллекта проводилось методикой
измерения социального интеллекта Дж. Гилфорда и М. Салливена. Методика
исследования социального интеллекта на русском языке адаптирована
Михайловой (Алешиной) Е.С. в 1996 году.
Профиль социального интеллекта (субтесты и композитная оценка) больных
зависимых от алкоголя, зависимых от героина и контрольной группы (в
баллах) представлен ниже.
Гистограмма № 1
Профиль социального интеллекта больных, зависимых от алкоголя,
зависимых от героина и контрольной группы (в баллах).
Результаты проведенного исследования свидетельствуют о том, что по
сравнению с контрольной группой здоровых, больные, зависимые от
алкоголя и зависимые от героина по первому субтесту
методики изучения социального интеллекта Дж.
Гилфорда и М. Салливена имели способности к познанию
результатов поведения людей ниже среднего (соответственно в
первой группе – 2,11 ± 0,93балла, во второй –
2,16 ± 0,98 балла,
контроль – 3,19 ± 1,56 балла, p1− p3 = 0,001,
р2− р3 = 0,001). Это
свидетельствует о сниженных способностях больных, зависимых от алкоголя
и от героина, постигать результаты поведения, предвидеть последствия
поведения и предсказать, что произойдет в дальнейшем, о недостаточном
понимании связи между поведением больных и их его последствиями.
Неверное понимание последствий своего поведения и возможные ответные
действия других, вероятно, могут быть причиной противоправных действий,
регулярного попадания в конфликтные ситуации, нарушения общественных
норм поведения. Повышенная склонность зависимых манипулировать другими,
вводить их в заблуждение с целью получения личной выгоды не
предполагает «сопереживания и проникновения во внутренний
мир» партнера по общению, что также может быть барьером для
предвидения последствий своего поведения.
Недостаточная социальная осведомленность о партнере по общению, слабое
ощущение внутреннего состояния другого и понимания его чувств
и мыслей не позволяло больным полноценно включиться в сложные для
понимания социальные ситуации.
Статистически достоверных различий между двумя группами больных по
первому субтесту выявлено не было.
По второму субтесту «Группы экспрессии»
статистически достоверных различий между группами выявлено не было, все
три группы получили стандартные баллы оценки, отражающие средние
способности к логическому обобщению, выделению общих существенных
признаков в различных невербальных реакциях человека.
Навыки социального взаимодействия сильно зависят от нашей способности
понимать психическую деятельность другого человека. Социальное
понимание сильно нарушено при аутизме, шизофрении, деменции и в меньшей
степени при разных видах химических зависимостей. Согласно K.Mann
(1995) приблизительно 50-70% больных алкоголизмом имеют симптомы
мозговой дисфункции [10]. Способность правильно идентифицировать эмоции
от выражений лица важный социальный навык [12]. Разрушение этой
способности может привести к недоразумениям и существенным нарушениям в
коммуникации с другими людьми. Не удивительно, что сниженная
способность расшифровывать выражения эмоций связана с низкой социальной
компетентностью и низкой популярностью среди сверстников в группе
[8;13].
Проведенные исследования показали, что зависимые от алкоголя имели
тенденцию слишком высоко оценивать интенсивность демонстрируемых эмоций
даже для нейтральных лиц, имели существенные нарушения в расшифровке
эмоциональных выражений [11;13].
Проблема идентификация выражения эмоций на лице больными, зависимыми от
алкоголя, имеет клиническую значимость, поскольку несоответствующая
идентификация может приводить к нарушениям в межличностных
взаимодействиях. Закономерно встает вопрос о том, возникли ли эти
расстройства до заболевания или они являются следствием
нейротоксического эффекта алкоголя. Наши наблюдения говорят о том, что
в состоянии ремиссии несоответствие в идентификации эмоций снижается.
По субтесту 3 «Вербальная экспрессия»
больные,
зависимых от героина, получила наиболее низкие оценки – 1,86 ± 0,92
баллов (соответственно в группе зависимых от алкоголя – 2,03 ± 0,92,
р1− р2 ≤ 0,225; контроль – 3,28 ± 1,58 (средние способности),
р1− р3 ≤ 0,001; р2− р3 ≤ 0,001). Больные, особенно из группы
зависимых от героина, плохо распознавали различные смыслы, которые
могли принимать одни и те же вербальные сообщения в зависимости от
характера взаимоотношения людей и контекста ситуации общения. Больные
не могли эффективно представить себя, подытожить результат социальных
интеракций, не проявляли социальной гибкости в ситуации общения.
По субтесту 4 «Истории с дополнением»,
измеряющему способности распознавания структуры межличностных отношений
в динамике, в группе больных алкоголизмом оценки были близки
к средним способностям (2,93 ± 1,19 балла). Их результаты
статистически достоверно не отличались от оценок контрольной группы,
хотя были относительно ниже в абсолютных значениях.
В группе больных, зависимых от героина были выявлены низкие оценки по
субтесту 4 (2,36 ± 1,21 балла, в контрольной группе
– 3,17 ± 1,33
балла, р2− р3 = 0,001). Результаты больных, зависимых от героина,
были статистически достоверно ниже, чем у больных, зависимых
от алкоголя (2,36 ± 1,21 балла, в группе больных с алкоголизмом –
2,93 ± 1,19 балла, р1− p2 = 0,004).
Больные данной группы проявляли сниженную социальную осведомленность.
Социальная осведомленность отражает широкий круг характеристик, имеющих
отношение к мгновенному ощущению внутреннего состояния другого,
понимания его чувств и мыслей, попыткам включиться в сложные, трудные
для понимания социальные ситуации. Испытывая трудности при анализе
ситуаций межличностного взаимодействия, лица, зависимые от наркотиков
поверхностно понимали логику развития ситуаций взаимодействия и
значение поведения людей в этих ситуациях, трудно адаптировались к
отношениям в семье и с друзьями, а также к деловым отношениям.
Согласно композитной оценке (определяющей общий уровень социального
интеллекта) в обследуемых группах социальный интеллект выше среднего
уровня был выявлен у здоровых лиц (4,14 ± 0,91балла). Лица из
контрольной группы могли анализировать информацию о других людях,
понимали язык невербального общения, высказывали, определенные, в
достаточной мере точные суждения о людях, могли с большой долей
вероятности прогнозировать реакции этих людей в конкретных ситуациях.
Общий уровень социального интеллекта в группе больных, зависимых от
героина оценен как низкий (2,09 ± 1,12 балла, контроль
– 4,14 ± 0,91балла,
р2− р3 = 0,001). Общий уровень социального интеллекта в группе больных,
зависимых от алкоголя оценен ниже среднего и статистически достоверно
отличался от общего уровня социального интеллекта в двух других группах
(2,61 ± 1,11балла – ниже среднего, контроль –
4,14 ± 0,91балла –
выше среднего, р1− р3 = 0,001; лица с зависимостью от
героина – 2,09 ± 1,12 балла – низкий;
р1− р2 = 0,005).
У больных зависимых от алкоголя и героина была снижена способность к
межличностному познанию и адекватность понимания поведения людей, что
отражало слабость регулирующей функции в межличностном общении.
Среднеслабый (ниже среднего) социальный интеллект способствовал
социальной дезадаптации больных и не позволял им быть гибкими в
межличностных отношениях. Патологическая потребность в алкоголе или
героине доминировала в сознании и препятствовала реализации других
потребностей. Трудности понимания и прогнозирования поведения других
людей нарушали межличностные отношения, что способствовало социальной
дезадаптации.
Выводы
1. Социальный интеллект является одним из психических
механизмов, которые обеспечивают возможность социального познания.
В настоящее время большинством исследователей социальный интеллект
определяется, как способность правильно понимать поведение людей. Эта
способность необходима для эффективного межличностного взаимодействия и
успешной психосоциальной адаптации
Кроме того, социальный интеллект помогает адаптации человека в
обществе. Он способствует дальнейшему развитию в кардинально
изменившемся российском обществе конкурентоспособных людей, которые для
достижения социального успеха пользуются любыми возможными эффективными
стратегиями, свободными от нравственного компонента (усиление функции
макиавеллианского интеллекта как способности субъекта к познанию
другого субъекта с последующим введением последнего в заблуждение в
процессе общения путем манипулятивного, аморального, неэтичного
поведения с целью добиться личной выгоды).
2. Зависимость от алкоголя и героина как тяжелое хроническое
биопсихосоциальное заболевание меняет познание человека и его роль в
преодолении жизненных проблем, способствует иному, опосредованному
болезнью функционированию специальных интеллектуальных способностей,
нарушают приспособление к социальному окружению и способность это
окружение формировать. Когнитивные нарушения при зависимости от
алкоголя и наркотиков имеют определенный диапазон и амплитуду колебаний
и предполагается их связь с нейротоксическим эффектом на лобную долю
коры головного мозга. Тем не менее, следует признать, что
проблема нарушений социального познания при химических
зависимостях изучена слабо.
3. Зависимые от героина имеют низкий уровень социального
интеллекта,
что снижает возможности их психосоциальной адаптации. У них нарушено
предвидение последствий поведения людей и распознавание различных
смыслов одних и тех же вербальных сообщений в зависимости от характера
взаимоотношений людей и контекста ситуации общения. Они испытывают
трудности в анализе ситуаций межличностного взаимодействия, вследствие
чего нарушается их адаптация в социальной среде. Аналогичные
качественные характеристики социального интеллекта в целом свойственны
больным, зависимым от алкоголя, при его количественной оценке
«ниже среднего».
Литература
- Бобнева М.И.
Социальные нормы и регуляция поведения./ Бобнева М.И. // М.: Наука, 1978.
– 311 с.
- Емельянов Ю.И.
Активное социально-психологическое обучение / Емельянов Ю.И. // Л.: 1985.
С. 24-28.
- Пиаже Ж.
Избранные психологические труды. Психология интеллекта. / Пиаже Ж. // М.:
Просвещение,1969, 658 с.
- Ушаков Д.В.
Социальный интеллект как вид интеллекта /Д.В. Ушаков// Социальный интеллект:
Теория, измерение, исследования / Под ред. Д.В. Ушакова, Д.В. Люсина. М.,
2004. С. 11-29.
- Ушаков Д.В.
Мышление и интеллект / Д.В. Ушаков // Психология ХХI века / Под ред. В.Н.
Дружинина. М.: Пер Сэ, 2003. С. 291-353.
- Ушаков Д.В.
Интеллект: структурно-динамическая теория. М.: ИП РАН, 2003, С. 291-300.
- Южанинова А.Л.
К проблеме диагностики социального интеллекта / Южанинова А.Л. // Проблемы оценивания в
психологии. Саратов, 1984. С. 63-67.
- Frith CD.
Exploring “theory of mind” in people with schizophrenia. Frith CD, Corcoran
R.// Psychol. Med., 1996, 26: 52-530
- Feldman R.S.
Social Competence and nonverbal behaviour. In: Feldman R.S., Rimé B.,
editors. /Feldman R.S., Philippot P., Custrini R.J. //
Fundamentals of Nonverbal Behaviour, New York: Cambridge University
Press; 1991. p. 329-350.
- McClelland D. C.
The Achieving Society. / McClelland D. C. // Princeton, 1961. 318 р.
- Mann K.
Neuroimaging in alcoholism:
CT and MRI results and clinical correlates./ Mann K, Mundle G, Strayle
M. // J Neural Transm Gen Sect 1995; 99: 145-55.
- Oscar-Berman M.
Emotional perception and memory in alcoholism and aging. / Oscar-Berman M.,
Hancock M., Mildworf B., Hutner N. Weber D.A. //Alcohol Clin
Exp Res 1990; 14: 383-434.
- Patterson M.L.
The evolution of parallel process model of nonverbal communication. In: Philippot P.,
Feldman R.S., Coats E.J., editors. The social context of nonverbal
Behaviour. New York: Cambridge University Press; 1998. p. 114-129.
- Philippot P.
Alcoholics' deficits in the decoding of emotional facial expression. /
Philippot P., Kornreich C., Blairy S., // Alcohol Clin Exp Res 1999; 23: 1031-8.
- Thorndike E. L.
Intelligence and its use. / Thorndike E. L. // Harper’s Magazine. 1920. 140.
227-235.
Ссылка для цитирования
Сирота Н.А., Зенцова Н.И. Исследование социального познания и социального интеллекта у лиц,
зависимых от психоактивных веществ. [Электронный ресурс] // Медицинская психология в России:
электрон. науч. журн. 2010. N 4. URL: http:// medpsy.ru (дата обращения: чч.мм.гггг).
Все элементы описания необходимы и соответствуют ГОСТ Р 7.0.5-2008
"Библиографическая ссылка" (введен в действие 01.01.2009). Дата обращения [в формате
число-месяц-год = чч.мм.гггг] – дата, когда вы обращались к документу и он был доступен.
|