Вернуться на главную страницу
О журнале
Научно-редакционный совет
Спецвыпуск-2011
Приглашение к публикациям
Предыдущие
выпуски
журнала
2011 в„– 2(7)
2011 в„– 1(6)
2010 в„– 4(5)
2010 в„– 3(4)
2010 в„– 2(3)
2010 в„– 1(2)
2009 в„– 1(1)
На правах рукописи

На правах рукописи

УДК 616.89 - 053.6

 

 

 

 

Кокоренко

Виктория Леонидовна

 

 

 

 

Полоролевая, возрастная идентификация и система самооценок

у подростков

с отдельными вариантами нарушений психического развития

 

 

 

 

Специальность: 19.00.04 – медицинская психология

(психологические науки)

 

 

 

 

 

 

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени

кандидата психологических наук

 

 

 

 

 

 

 

 

Санкт-Петербург

2006

 

 

 

Работа выполнена на кафедре детской психиатрии и психотерапии

Государственного образовательного учреждения

дополнительного профессионального образования

«Санкт-Петербургская медицинская академия последипломного образования»

 

 

 

Научный руководитель:                доктор психологических наук, доцент

                                                        НИКОЛЬСКАЯ ИРИНА МИХАЙЛОВНА

 

 

Официальные оппоненты:           доктор психологических наук, профессор

                                                        ГОРЬКОВАЯ ИРИНА АЛЕКСЕЕВНА

 

                                                         кандидат психологических наук, доцент        

                                                        ЯЛОВ АНАТОЛИЙ МИХАЙЛОВИЧ

                                                                 

 

Ведущая организация:                     Санкт-Петербургская государственная

                                                           медицинская академия имени

                                                           И. И. Мечникова

 

 

 

Защита состоится 29  июня 2006 г. в ____________ часов на заседании диссертационного совета Д 212.199.25 в Российском государственном педагогическом университете им. А. И. Герцена по адресу: 191 186, г. Санкт-Петербург, наб. р. Мойки , 48, корп. 11, ауд. 37, психолого-педагогический факультет РГПУ.

 

 

С диссертацией можно ознакомиться в фундаментальной библиотеке Российского государственного педагогического университета

им. А. И. Герцена.

 

 

Автореферат разослан «______» _________________ 2006 г.

 

 

 

Ученый секретарь диссертационного совета,

кандидат психологических наук, доцент                                           З. Ф. Семенова

 

 

 

 

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

 

Актуальность исследования. Проблема психического здоровья детей и подростков относится к разряду актуальных и социально значимых для современной России. Учитывая все возрастающее число детей и подростков, имеющих нарушения психофизического развития [Семаго Н. Я., Семаго М. М. 2000; Шипицына Л. М. 2002; Исаев Д. Н. 2003; Мамайчук И. И. 2003; Сорокин В. М. 2003 и др.], проблема профилактики вторичных нарушений психики становится особенно острой. Дети с врожденными или рано приобретенными нарушениями здоровья, приводящими к отклонению от нормального хода развития, фактически всю жизнь находятся не только в болезненном состоянии, но и в специфических условиях общения и воспитания, которые в свою очередь приводят к своеобразию личностного развития. Вступая в пубертатный период, который сам по себе может являться фактором патогенетическим [Эйдемиллер Э. Г., Юстицкий В. В. 1982; Лакосина Н. Д., Ушаков Г. К. 1984; Личко А. Е. 1985; Ковалев В. В. 1995; Кулаков С. А. 1996; Ремшмидт Х. 2000; Карвасарский Б. Д. 2002], подростки с нарушенным развитием часто не в состоянии самостоятельно справиться с происходящими телесными, психическими и личностными изменениями, соответствовать возрастающим социальным требованиям. Актуальные задачи возрастного развития [Дубровина И. В. 1987; Фельдштейн Д. И. 1987; Кле М. 1991; Ремшмидт Х. 1994; Эриксон Э. 1996; Абрамова Г. С. 1997; Аверин В. А. 1998; Райс Ф. 2000; Реан А. А. 2002] – поиск идентичности; переход от детских самооценок, сформированных под влиянием значимых взрослых, к системе зрелой самооценки, развивающейся на основе реальных собственных достижений и мнения сверстников; изменение референтной группы общения – становятся тяжким испытанием для психики подростка с нарушенным развитием. Неизбежно возникающие при этом конфликты, стрессовые ситуации, проявления специфически подростковых поведенческих реакций усиливаются и искажаются острыми эмоциональными переживаниями своей неполноценности. Хроническая психическая травматизация, особенно на фоне негармоничного воспитания, может играть роль предиспонирующего фактора для острых аффективных реакций, вызывать неврозы и обусловливать психопатические развития на фоне акцентуаций характера [Лакосина Н. Д., Ушаков Г. К. 1984; Личко А. Е. 1985; Ремшмидт Х. 1994; Ковалев В. В. 1995; Кулаков С. А. 1997; Эйдемиллер Э. Г. 1999; Вассерман Л. И., Горьковая И. А., Ромицына Е. Е. 2004].

Указанные выше проблемы, сопровождающие развитие подростков с нарушениями здоровья на этапе взросления, а также недостаточное изучение по данным литературы процессов становления самосознания, актуальных личностных изменений вызывают необходимость более детального исследования  этих вопросов.

Цель исследования изучение взаимосвязи полоролевой, возрастной идентификации и системы самооценок с восприятием воспитательной практики родителей, проксемическим поведением и личностными особенностями подростков с отдельными вариантами нарушений психического развития.

Задачи исследования:

1. Изучить особенности полоролевой и возрастной идентификации подростков с нарушенным развитием.

2.     Исследовать систему самооценок и уровень притязаний подростков.

3.                  Проанализировать восприятие воспитательной практики родителей с точки зрения подростков.

4.                  Описать систему значимых отношений и ее отражение в проксемическом поведении подростков.

5.                  Изучить личностные особенности подростков.

6.                  Сравнить все вышеуказанные показатели у подростков с нарушениями развития с учетом пола, а также варианта нарушенного развития и у здоровых подростков.

7.                  Определить мишени для психокоррекционной работы в лечебно-профилактических целях с учетом структуры дефекта, значимых проблем и выявленных особенностей.

Объект исследования. Основную группу составили 90 подростков с нарушенным развитием в возрасте 14-18 лет, обучающихся в специальных (коррекционных) образовательных учреждениях г. Санкт-Петербурга. Среди них: 30 – с легкой умственной отсталостью, 30 – с детским церебральным параличом, 30 – с нарушениями слухового анализатора. В контрольную группу вошли 67 здоровых подростков, обучающихся в массовой школе.

Предмет исследования. Полоролевая и возрастная идентификация, система самооценок и их связь с проксемическим поведением и личностными характеристиками подростков, особенностями восприятия воспитательной практики родителей.

Методы и методики исследования.

Методы психодиагностики:

1.                  Методика «Возраст. Пол. Роль» Э. Г. Эйдемиллера, В. Юстицкиса, С. В. Кудрявцевой.

2.                  Методика самооценки Дембо-Рубинштейн в модификации А. М. Прихожан.

3.                  Методика «Подростки о родителях» Л. И. Вассермана, И. А. Горьковой, Е. Е. Ромицыной.

4.                  Шкала CIDS для исследования проксемического поведения подростков.

5.                  Многофакторный личностный опросник Р. Кеттела (юношеский вариант – 14 PF).

6.                  Метод цветовых выборов (Модифицированный тест Люшера) и Цветовой тест отношений А. М. Эткинда.

Методы обработки данных: дифференциация материалов по группам; процентный подсчет результатов; сравнительный (с применением U-критерия Манна-Уитни) и корреляционный анализ; факторный анализ.

Гипотезы исследования.

1.                  У подростков с нарушенным развитием адекватная полоролевая и возрастная идентификация формируется медленнее, чем у подростков в норме.

2.                  У подростков с нарушенным развитием существуют специфические особенности системы самооценок и склада личности, отношений с родителями, формирующиеся в условиях воспитания, вызванных дефектом.

3.                  Особенности полоролевой и возрастной идентификации, специфика взаимоотношений с окружающими будут проявляться в проксемическом поведении подростков.

Научная новизна. В диссертационной работе впервые:

ü                 Проводится сравнительное исследование специфических особенностей полоролевой и возрастной идентификации, системы самооценок и отношений, личностных особенностей подростков с различными вариантами нарушений психического развития: с общим психическим недоразвитием и дефицитарным типом дизонтогенеза. Рассматривается отражение ведущего дефекта (интеллектуальной недостаточности, телесно-двигательного дефекта, речи и общения) в специфике полоролевой, возрастной идентификации, системе самооценок и отношений, личностных особенностях подростков. Составлены психологические портреты подростков с нарушенным развитием.

ü                 Использованы опросник «Подростки о родителях» (ПоР) и шкала CIDS для изучения восприятия воспитательной практики родителей и проксемического поведения у подростков с нарушенным развитием. Подростки воспринимают воспитательную практику матери и отца как незаинтересованно-отстраненную, директивно-враждебную и непоследовательную. Проксемическое поведение подростков зависит от пола, возраста и отношения к партнеру. Выявлена близкая дистанция в общении с классным руководителем у подростков, конфликтующих с родителями.

ü                 Исследована полоролевая и возрастная идентификация у подростков с общим психическим недоразвитием и дефицитарным типом дизонтогенеза. Обнаружена связь полоролевой, возрастной идентификации и системы самооценок с влиянием семьи, проксемическим поведением и личностными особенностями подростков.

ü                 Проанализирована дифференцированная система самооценок и уровня притязаний; показана ее связь со структурой дефекта. Выявлены особенности самооценки здоровья у подростков с нарушенным и нормальным развитием.

ü                 Применен корреляционный анализ для установления меры близости пар стимульных понятий цветового теста отношений.

Теоретическая значимость. Представленные в работе материалы:

ü                 Существенно расширяют знания о полоролевой и возрастной идентификации, дифференцированной системе самооценок, личностных особенностях и отношении подростков с различными вариантами нарушенного развития к воспитательной практике родителей.

ü                 Акцентируют значимость влияния отца на личностное развитие подростков.

ü                 Подчеркивают важность близких личностных взаимоотношений подростков с нарушенным развитием с классным руководителем.

ü                 Предлагают комплекс методик для изучения и оценки развития личности, значимых проблем и трудностей, возникающих у юношей и девушек с нарушениями в развитии на этапе взросления.

Практическая значимость. Результаты диссертационной работы могут быть использованы:

ü                 При подготовке медицинских психологов, врачей (педиатров, психиатров и психотерапевтов), педагогов-психологов, работающих в специальных (коррекционных) образовательных учреждениях, педагогов-дефектологов, социальных педагогов и социальных работников.

ü                 В работе с подростками с нарушенным развитием и их семьями на уровнях: психологической диагностики, психологического консультирования, психологической коррекции и психотерапии.

ü                 Для психологического просвещения родителей, педагогов и других заинтересованных лиц с целью повышения эффективности взаимодействия с подростками с нарушенным развитием, а также оказания им своевременной психологической поддержки.

Положения, выносимые на защиту.

1.         Для подростков с нарушенным развитием характерны трудности полоролевой и возрастной идентификации. У девушек и юношей фемининность преобладает над маскулинностью. Эмоциональное отношение к своему полу и возрасту неоднозначное; характерны инфантильная фиксация на детском возрасте и замедление процесса психологического отделения от родителей. Для диагностики полоролевой и возрастной идентичности подростков представляется целесообразным выявлять не только эмоциональное отношение к своей половозрастной группе, но и отношение к младшей возрастной группе, а также позитивное / негативное восприятие образа отца как значимой фигуры для адекватной полоролевой идентификации юношей и в качестве обобщенного образа мужчины для девушек, идентифицирующихся с фемининной половой ролью.

2.         В подростковом возрасте значимо возрастает влияние отца на развитие у юношей и девушек уверенности в себе, полоролевую, возрастную идентификацию и систему самооценок.

3.         У подростков с нарушенным развитием не формируется внутренняя картина здоровья. Самооценка здоровья у подростков с ДЦП и с умственной отсталостью изолируется, не имеет связи с уровнем притязаний и другими показателями, тогда как у неслышащих и нормально развивающихся подростков самооценка здоровья включена в систему самооценок и уровень притязаний.

4.         В подростковом возрасте в системе самооценок наиболее важными являются самооценки ума, способностей; внешности; фигуры и тела. Система самооценок подростков с нарушенным развитием отражает значимые проблемы личности, связанные с дефектом и его компенсацией.

5.         Подростки с нарушенным развитием воспринимают воспитание родителей как незаинтересованно-отстраненное, директивное, с враждебным отношением к ним, в большей или меньшей степени непоследовательное. В восприятии юношей с нарушенным развитием отцы более директивны и непоследовательны, чем матери.

6.         Дистанция в общении подростков с нарушенным развитием определяется полом и возрастом партнера по общению, фактором знакомства, а также сложившимися отношениями (при доброжелательных отношениях дистанция уменьшается, при напряженных отношениях – увеличивается). Классный руководитель может являться замещающим объектом и выполнять компенсирующую функцию для подростков, у которых не складываются близкие доверительные отношения с одним или обоими родителями.

Апробация работы. Результаты работы доложены и обсуждены на: Российской межрегиональной студенческой конференции «Молодежь и нравственной здоровье общества: проблемы выживания и развития», Санкт-Петербург, 1997; Международной научно-практической конференции «Социальная адаптация детей и молодежи», Санкт-Петербург, 1998; Международной научно-практической конференции «Творческая реабилитация детей, подростков и молодых людей с особыми потребностями», Санкт-Петербург, 2000; заседании общества «Психическое здоровье детей и подростков», Санкт-Петербург, 2003; Международной научно-практической конференции «Семья ХХI века», г. Калининград, 2004; заседании кафедры детской психиатрии и психотерапии СПб МАПО, Санкт-Петербург, 2006; Проблемной комиссии «Нервные и психические болезни», Санкт-Петербург, 2006.

На основании материалов исследования подготовлены разделы и темы, практические занятия учебных курсов «Клиническая психология», «Специальная психология», «Психология лиц с умственной отсталостью», «Технологии работы с детьми с нарушенным развитием», «Арт-методы в работе психолога» для студентов и слушателей отделений переподготовки и повышения квалификации: Санкт-Петербургского государственного института психологии и социальной работы, Института специальной педагогики и психологии международного университета семьи и ребенка им. Рауля Валленберга, Русской христианской гуманитарной академии, международного центра профессионального мастерства «Вайнеде» г. Риги.

Материалы диссертации отражены в 16 публикациях по теме исследования общим объемом 5,4 п.л.

Объем и структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, выводов, списка литературы и приложений и включает ­­­­­­­­­­­10 рисунков и  11 таблиц. Основной текст диссертации составляет 194 страницы. Список литературы состоит из 198 источников, в том числе  53 источника на иностранных языках.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обоснована актуальность исследования, определены объект, предмет, цели, задачи, гипотезы диссертационного исследования.

В главе 1 «Литературный обзор» рассмотрены современные научные представления о психологии подростка, обсуждаются центральные для изучаемой темы понятия идентичности, полоролевой и возрастной идентификации, самооценки. Дается представление о специфических проблемах подросткового возраста, являющихся факторами нарушений психического здоровья. Описаны клинико-психологические характеристики отдельных вариантов нарушений психического развития: психического недоразвития, детского церебрального паралича и нарушений слухового анализатора.

В параграфе 1.1.1. «Физический облик подростка и половое созревание» описываются возрастные рамки подросткового и юношеского возраста с точки зрения отечественных [А. А. Реан, В. А. Аверин, Г. С. Абрамова и др.] и зарубежных авторов [Ф. Райс, Х. Ремшмидт, Г. Крайг, Р. Бернс, М. Кле]. Обсуждаются признаки полового созревания, телесные изменения и реакции подростков на происходящие с ними перемены. Указывается, что в этот период положительная самооценка зависит от физической привлекательности и внешнего облика. Переход к взрослой генитальности становится одной из главных задач полового созревания. Другой важной задачей становится реконструкция телесного образа «Я» и построение мужской и женской «родовой» идентичности как одной из составляющих самосознания подростка [Д. Н. Исаев, В. Е. Каган]. Любые отклонения в физическом и половом развитии вызывают у подростка тревогу, что находит отражение в его повседневном поведении, принимая порой форму пубертатной дисморфофобии [К. С. Лебединская].

В параграфе 1.1.2. «Основные психологические новообразования подросткового возраста» рассматриваются возрастные задачи развития [Р. Хавигурст], эффективное решение которых возможно через развитие интеллектуальной сферы подростков, расширение и углубление самосознания. Обсуждается развитие интеллектуальной сферы подростка согласно концепции Ж. Пиаже. В числе наиболее важных психологических новообразований отмечены развитие рефлексивности [В. А. Аверин], стимулирующей развитие самосознания; выработка собственной независимой системы эталонов самооценивания и самоотношения; изменение временной перспективы; формирование жизненных планов; пересмотр ценностных представлений, проявляющийся в отрыве от референтных личностей. Родители, как образец для подражания, все больше отходят на задний план, значение приобретают представления сами по себе. Происходит переориентация на референтную группу сверстников.

В параграфе 1.1.3. «Понятие идентичности» даются различные определения понятия идентичности в отечественной [Н. Л. Белопольская] и зарубежной литературе [Э. Эриксон]. С позиций концепции Э. Эриксона описываются формы идентичности, источники формирования идентичности для подростков, критические фазы в развитии идентичности человека. Рассматриваются статусы идентичности по Дж. Марсиа и гендерные различия в развитии идентичности. Анализируется сходство и различие понятий идентичности и идентификации [Р. Бернс, К. Г. Юнг, Н. Л. Белопольская, С. В. Кудрявцева].

В параграфе 1.1.4. «Полоролевая и возрастная идентификация» определяются понятия половой идентичности и половой роли по В. Е. Кагану. Старший подростковый возраст – один из наиболее значимых периодов для развития полоролевой идентичности [И. С. Кон]. Переживание половой идентичности предполагает наличие у человека определенных образцов поведения соответствующего пола [Г. С. Абрамова]. Обсуждается изменение традиционного понимания мужественности на современном этапе – «кризис маскулинности», который проявляется в размытости социальных ролей и изменчивости образов эталонного мужчины, приводящий к возрастанию трудностей полоролевой идентификации юношей. Депривация человека со стороны его половой принадлежности приводит к эмоциональному напряжению, фрустрации и неврозам [В. С. Мухина].

В аспекте профилактики личностных и поведенческих нарушений крайне важным представляется адекватное психическое самосознание себя как мужчины или женщины определенного возраста. Описывается многоплановость понятия возраст; категория временной перспективы (ближайшей и отдаленной); психологическое время личности [А. А. Кроник, Е. И. Головаха]. Отмечается недостаточная изученность проблемы самооценки возраста. Приводятся подходы к формированию самооценки возраста – событийный [И. С. Кон]) и с позиции возрастно-ролевых ожиданий [Н. В. Панина].

В параграфе 1.1.5. «Самооценка в структуре самосознания подростков» рассматривается самооценка как центральное образование личности, в значительной степени определяющее социальную адаптацию личности и являющееся регулятором поведения и деятельности подростка. Адекватный уровень самооценки способствует формированию у подростка уверенности в себе, самокритичности, настойчивости [Р. Бернс]. Описывается динамика самооценки и ее связь с социально-психологическим статусом. Степень физической привлекательности и принятия индивидом своего телесного Я являются факторами, влияющими на формирование общей Я-концепции [Padin, Lemer, and Spiro]. Показано, что стресс оказывает отрицательное влияние на самооценку – чем больше в жизни подростка было отрицательных событий, тем ниже уровень его самооценки [Youngs, Rathge, Mullis, and Mullis]. Отмечено, что мотивационные конфликты и низкая дифференцированность когнитивной и аффективной «образующих» самосознания подростков являются основными источниками нестабильности самоотношения. Одной из важнейших особенностей «пограничного сознания» у детей является непереносимость амбивалентности и противоречия во всем, в том числе образа Я, невозможность существования подростка в субъективной картине мира и принятия образа Я «хорошего» и «плохого» [Е. Т. Соколова, В. Н. Николаева].

В параграфе 1.1.6. «Влияние родителей на личность подростков» изучается изменение отношения подростков к семье. Семья должна приспосабливаться к растущей независимости подростков, поскольку стили родительского поведения влияют на их психику и поведение [Ф. Райс]. Рассматривается разное влияние отцов и матерей на подростков. Обсуждается влияние доверительного общения с родителями на самооценку [И. В. Дубровина] и самоидентификацию подростков [А. А. Бодалев, Н. В. Васина]. Показано, что по мере ослабления роли семьи возрастает роль сверстников и значимых других.

В параграфе 1.1.7. «Подростковый возраст как фактор нарушений психического здоровья» описывается различная роль пубертатного периода в происхождении психических заболеваний. Пубертатный период может выступать как фактор: патопластический, преципитирующий, предиспонирующий, провоцирующий и патогенетический [А. Е. Личко]. Приводится разграничение характерологических и патохарактерологических подростковых поведенческих реакций по В. В. Ковалеву и классификация типичных подростковых поведенческих реакций. Отмечается, что хронические психогенные факторы (длительные конфликтные ситуации и негармоничные типы воспитания) имеют большее значение в генезе подростковых нарушений, чем острые психические травмы. В подростковом возрасте негармоничная семья стоит на первом месте среди психогенных факторов [Э. Г. Эйдемиллер]. Описывается систематизация кризисов периода взросления (созревания) и их возможные исходы по Х. Ремшмидту.

В параграфе 1.2.1. «Психическое недоразвитие» дается определение и классификация форм умственной отсталости по Д. Н. Исаеву; причины возникновения умственной отсталости; основные направления (оси) диагностики дизонтогенетических расстройств по рекомендациям ВОЗ [И. И. Мамайчук]. Описывается клинико-психолого-педагогическая характеристика детей с легкой умственной отсталостью. Рассматриваются проблемы самооценки; полоролевой идентичности девушек с разной степенью выраженности умственной отсталости; типы родительского отношения к умственно отсталым детям; проблемы взаимоотношений в семье, имеющей взрослеющего ребенка с умственной отсталостью [Л. М. Шипицына, Д. Н. Исаев, В. М. Сорокин, Е. В. Михайлова]. Став взрослыми, такие дети могут жить самостоятельно, обеспечивать себя материально. В наблюдении и руководстве лица с легкой интеллектуальной недостаточностью нуждаются лишь в психотравмирующих ситуациях, связанных с экономическими, личностными, социальными проблемами. Низкая социальная компетенция серьезно затрудняет и резко ограничивает социальный ролевой репертуар [И. В. Добряков, Э. Г. Эйдемиллер].

В параграфе 1.2.2. «Детский церебральный паралич» приводятся причины и формы детского церебрального паралича, классификация ДЦП К. А. Семеновой (1974), традиционно использующаяся в нашей стране, и новая международная классификация ДЦП, принятая в Каннах в 2000 г. Дается клинико-психологическая характеристика детей с разными формами ДЦП. Описываются особенности образа тела детей с физическими дефектами [И. В. Поставнева] и типичные проблемы детей и подростков с церебральными параличами. Среди них: невротическая и неврозоподобная симптоматика [Е. В. Крыжко]; доминирование в сознании подростка с ДЦП телесных аномалий, что влечет за собой неадекватную самооценку и низкий уровень социальных притязаний [Г. И. Бондаренко]; сложности в сфере общения, проявляющиеся в форме вербальной и физической агрессии, неумение вступать в контакт, частые ошибки при интерпретации намерений и действий другого – взрослого или сверстника [А. И. Година, Е. В. Солдатова]; эмоциональная незрелость, зависимость, пассивность, акцентуации характера по астено-невротическому или психастеническому типу наряду с выраженной потребностью в общении, что затрудняет профессиональный выбор [Т. А. Добровольская]. По сравнению со здоровыми детьми, зависимость ребенка с церебральным параличом от окружающих людей, прежде всего от матери, нивелируется с возрастом значительно более медленными темпами. Неправильное семейное воспитание получают большинство детей с ДЦП, такое воспитание чаще носит характер гиперпротекции [И. Ю.Левченко, И. В. Добряков, и др.].

В параграфе 1.2.3. «Нарушения слухового анализатора» отмечается увеличение распространенности глухоты и тугоухости; причины и факторы нарушений слуха; специфика слуховых нарушений и вторичных изменений - недоразвития и своеобразия развития речи - у глухих и слабослышащих (тугоухих) детей. Нарушение слуха и речевое недоразвитие влекут за собой изменения в развитии всех познавательных процессов ребенка [Е. Г. Речицкая, Т. В. Розанова и др.], в формировании его волевого поведения, эмоций и чувств, характера. Нарушение словесного общения частично изолирует глухого от окружающих его говорящих людей, что создает трудности в усвоении социального опыта. Чем ниже уровень развития словесной речи, тем более выражены замкнутость, эмоциональные проблемы, ригидность, чувство неполноценности [Е. Ливайн]; эмоциональные и поведенческие нарушения, число невротических расстройств у детей и взрослых с нарушенным слухом в два раза выше, чем у слышащих. Обсуждается замедление развития самосознания [В. Г. Петрова, М. М. Нудельман], неустойчивость и неадекватность уровня притязаний [Т. Н. Прилепская]; личностные свойства детей с нарушенным слухом [И. М. Никольская, А. Ф. Глушков] и глухих подростков [У. Маркт]; специфика личностного развития глухих детей из семей слышащих и глухих родителей [Т. Г. Богданова, Н. В. Мазурова]; противоречивость позиций родителей по отношению к своим детям с нарушениями слуха [А. С. Спиваковская].

В главе 2 «Материал и методы исследования» дается характеристика испытуемых. Основная группа была сформирована по следующим основаниям: 1) обучение в старших классах специальных (коррекционных) учреждений; 2) интеллектуальный коэффициент в каждой группе (согласно документации ПМПК и педагогов-психологов); 3) соответствие индивидуальных возможностей подростков уровню сложности используемых методик.

Коэффициент интеллекта у подростков с умственной отсталостью (IQ) от 54 до 70 баллов, что соответствуют легкой степени умственной отсталости (F70). У подростков с ДЦП (G80-G83) по 23% имеют спастическую диплегию и смешанную форму, по 20% – гиперкинетическую форму средней тяжести и атонически-астатическую форму. 14% подростков имеют: парез нижних конечностей, гиперкинез верхних конечностей, спастический гемипарез. В анамнезе многих подростков  с ДЦП - перенесенные краснуха и дифтерия. Интеллектуальное развитие старшеклассников с ДЦП в показателях IQ по тесту Векслера не ниже 80 баллов. В группе подростков с нарушенным слухом (H90) 70% имеют двустороннюю нейросенсорную тугоухость 3-4 степени и 30% – двустороннюю глухоту. У многих подростков с нарушенным слухом в анамнезе – перенесенная краснуха. Интеллектуальное развитие подростков с нарушенным слухом – не ниже 90 баллов в показателях IQ по тесту Векслера. 43% подростков воспитываются слышащими родителями, 17% - слабослышащими (тугоухими) родителями, 37% - глухими родителями, и 1 человек (3%) воспитывается позднооглохшей матерью.

Каждая категория испытуемых имеет сопутствующие расстройства и заболевания.

Приводится описание процедуры исследования; психодиагностические и статистические методы обработки данных, на которых строилось диссертационное исследование.

В главе 3 «Психологическое исследование полоролевой, возрастной идентификации, системы самооценок, отношений и личностных особенностей подростков с нарушениями развития» представлены данные психологического исследования подростков с нарушенным и нормальным развитием; результаты факторного анализа; описаны психологические портреты подростков, учитывая структуру дефекта и специфику выявленных проблем.

В параграфе 3.1. «Результаты исследования полоролевой и возрастной идентификации по  методике ВПР» отмечается, что для всех обследованных подростков характерно преобладание фемининности над маскулинностью. Для девушек – это норма, тогда как для юношей – это показатель некоторых трудностей полоролевой идентичности. Все подростки больше предпочитали женские портреты и меньше их отвергали, мужские портреты – больше отвергали, чем предпочитали. Однако суммарный вес мужских портретов был выше, чем женских, что свидетельствует о большей значимости мужского пола, как для юношей, так и для девушек. У подростков с умственной отсталостью обнаружено стойкое эмоционально положительное отношение к своему возрасту и полу и конфликтные отношения с родителями (женщин и мужчин родительского возраста они больше отвергали, чем предпочитали). Для этих подростков характерно явное предпочтение детских портретов, что указывает на инфантильность. Подростки с ДЦП также предпочитают портреты детей и меньше их отвергают, чем глухие и нормально развивающиеся сверстники. Юноши с ДЦП имеют противоречиво-конфликтное отношение к себе: портреты своей половозрастной группы предпочитаются и отвергаются ими почти в равной степени. О замедлении развития адекватной полоролевой и возрастной идентичности говорит и тот факт, что юноши с ДЦП больше предпочитают портреты девочек, чем девушек своей возрастной группы, что достоверно отличает их от всех юношей нашего исследования. Для юношей и девушек с ДЦП характерна высокая значимость образа матери при противоречиво-отвергающем отношении к образу отца. У девушек с ДЦП фемининность преобладает над маскулинностью незначительно, что в сочетании с отвержением портретов мужчин разных возрастных групп указывает на проблемы полоролевой идентичности. Юноши с нарушенным слухом имеют стойкое позитивное отношение к своему полу, несмотря на противоречивое восприятие своего Я в детстве. Они – единственные среди всех испытуемых, кто предпочел мужские портреты более женских и проявил положительное отношение к значимой фигуре отца. Учитывая развитый интерес к сверстницам и молодым женщинам при низкой значимости фигуры матери, можно утверждать, что у юношей с нарушенным слухом процесс возрастной и полоролевой идентификации проходит оптимально. При многих сходных тенденциях у юношей из контрольной группы отмечается несколько больший вес предпочтения женских портретов, а также противоречиво-конфликтное отношение к образу отца.

Также было показано, что при адекватной возрастной идентичности подростки меньше предпочитают (p<0,029) и больше отвергают (p<0,024) портреты детей, выбирая портреты юношей и девушек своей возрастной группы или несколько старше. У юношей основной группы (преимущественно – ДЦП и умственно отсталых) больше выражено предпочтение портретов женщин зрелого возраста, чем у нормально развивающихся юношей (p<0,002). У девушек основной группы (преимущественно – умственно отсталых и ДЦП) больше выражено отвержение мужчин зрелого возраста, чем у нормально развивающихся девушек (p<0,00002).

В параграфе 3.2. «Результаты исследования самооценки и уровня притязаний подростков по методике Дембо-Рубинштейн в модификации А. М. Прихожан» подробно описывается и анализируется система самооценок и уровень притязаний подростков с нарушенным развитием по шкалам: «здоровье», «ум, способности», «характер», «авторитет у сверстников», «умение многое делать своими руками», «внешность», «уверенность в себе», «фигура, тело». Показано, что все подростки, кроме юношей и девушек с нарушенным слухом имеют высокий уровень притязаний и высокую самооценку. Низкий уровень притязаний (юноши – p<0,0006; девушки – p<0,00007) и системы самооценок глухих юношей (p<0,019) и девушек (p<0,008) позволяет отнести их к группе риска, поскольку низкий уровень притязаний не стимулирует человека к достижениям, а значит и к развитию. При изменении условий среды и расширении социальных контактов после окончания школы низкий уровень притязаний ограничивает возможности профессионального выбора, планирования карьеры, не дает возможности ощутить успех и сужает круг полноценного личностного общения.

При анализе величины рассогласования уровня притязаний и самооценки выявились группы риска – девушки с ДЦП и подростки с нормальным развитием. В литературе указывается, что значительное рассогласование уровня притязаний и самооценки может привести к внутриличностному конфликту, обуславливающему повышение тревожности [А. М. Прихожан], что при неблагоприятных условиях провоцирует невротические (у девушек) и патохарактерологические (у юношей) реакции, психосоматические расстройства, конфликтность во взаимоотношениях с окружающими.

 Так как в основную группу вошли юноши и девушки, имеющие нарушения здоровья, и уровень притязаний по шкале «здоровье» у всех категорий подростков был одним их самых высоких, были подробно рассмотрены корреляционные связи самооценки здоровья. Высокую самооценку здоровья отметили только неслышащие и нормально развивающиеся подростки. Самооценка здоровья у подростков в норме имеет множество связей с уровнем притязаний и другими психологическими показателями, у глухих ребят – таких связей несколько меньше, у подростков с ДЦП и умственно отсталых подобные связи единичны. Поскольку нарушения у подростков с проблемами в развитии врожденные или рано приобретенные (т.е. у них не было опыта здоровой жизни), границы между здоровьем и болезнью стерты. Кроме этого, столь ограниченное число связей у подростков с нарушениями развития может быть вызвано изоляцией понятия «здоровье» в общей структуре образа «Я» вследствие включения механизмов психологической защиты, а также неопределенностью, сложностью и  абстрактностью самого понятия «здоровье».

В параграфе 3.3. «Восприятие и оценка испытуемыми подростками воспитательной практики матерей и отцов» приводятся результаты оценки юношами и девушками с нарушенным и нормальным развитием воспитательной практики родителей. Юноши и девушки с нарушенным развитием оценивают воспитание как незаинтересованно-отстраненное, директивное, с враждебным отношением к ним, в большей или меньшей степени непоследовательное. В восприятии юношей с нарушенным развитием отцы более директивны и непоследовательны, чем матери. Отмечается, что высокими оценками по шкалам «директивности» и «непоследовательности» подростки с нарушенным развитием сходны с делинквентными подростками, изученными И. А. Горьковой. При оценке воспитательной практики матерей юноши и девушки с нарушенным слухом отметили враждебность, автономность и непоследовательность только низкими и средними баллами, тогда как подростков с ДЦП и умственно отсталых характеризует тенденция к высоким оценкам. Сравнительный анализ результатов показал, что родители здоровых подростков больше проявляют позитивный интерес и менее директивны во взаимоотношениях со своими взрослеющими детьми. При этом здоровые юноши, в отличие от девушек, воспринимают отношение родителей как враждебное, что может быть связано с более высокими ожиданиями родителей и жесткими требованиями соответствия общепринятым нормам по отношению к взрослеющему молодому человеку. Показано, что при высоких оценках фактора критики, характеризующих высокую заинтересованность и тотальный контроль родителя в отношении своего ребенка, дистанция в общении с этим родителем увеличивается, а с классным руководителем – уменьшается.

В параграфе 3.4. «Исследование проксемического поведения подростков по шкале CIDS» отражена проксемическая структура значимых отношений подростков с родителями, сверстниками и взрослыми. В ней проявляются личностные особенности и возрастные потребности подростков, а также значимая для Я-концепции личности специфика полоролевой идентификации юношей и девушек. Подростки с нарушенным развитием минимальную дистанцию в общении устанавливают с родителями; максимальную – с незнакомыми взрослыми людьми. Достоверные различия у юношей основной и контрольной групп касаются средней дистанции в общении с взрослыми – у здоровых юношей она больше (p<0,042). Юноши с нарушенным слухом устанавливают более близкую дистанцию в общении с отцом (p<0,043) и с лицами своего пола (p<0,002), чем все обследованные юноши; это в полной мере отражает специфику их полоролевой идентичности. Юноши с ДЦП имеют минимальную дистанцию при взаимодействии с классным руководителем (p<0,014).

У девушек с нарушенным развитием, по сравнению со здоровыми девушками, больше дистанция в общении с матерью; с незнакомыми юношами (p<0,0009) и девушками (p<0,001), что свидетельствует о меньшей общительности и открытости. Отмечено, что эти данные подтверждаются результатами изучения свойств личности подростков по методике Кеттелла. Здоровые девушки более общительны (А+), чем девушки с нарушенным развитием (p<0,022), и более склонны к риску (F+; при p<0,002).

При сравнении дистанции в общении у юношей и девушек нашего исследования в целом выявлены принципиальные различия по отношению к отцу (p<0,029) и по отношению к сверстникам (p<0,004) – у девушек дистанция больше, чем у юношей.

При рассмотрении структуры корреляционных связей дистанции в общении подростков с классным руководителем выявлено, что для многих старшеклассников коррекционных и массовой школ классный руководитель играет значимую роль, выполняя компенсирующую, эмоционально-стабилизирующую и направляющую функцию для полноценного развития подростков. К сокращению дистанции с классным руководителем стремятся подростки, у которых не складываются доверительные отношения с одним или обоими родителями, с недостаточной уверенностью в себе. Это подростки, считающие себя внешне привлекательными, с высокими притязаниями к развитию ума и способностей, с преобладанием фемининной полоролевой идентификации.

В параграфе 3.5. «Личностные особенности подростков с нарушениями развития» приводится таблица средних значений факторов по отдельным группам подростков (с умственной отсталостью, с ДЦП, с нарушениями слуха) и у здоровых подростков; личностный профиль подростков с нарушенным и нормальным развитием. Описываются значимые различия между основной и контрольной группой по методике Р. Кеттелла. У подростков с нарушенным развитием меньше, чем у здоровых, выражены конфликтность D+ (p<0,004), склонность к риску F+ (p<0,00002), социальная активность Н+ (p<0,006), и больше проявляются исполнительность G+ (p<0,00008), социальная нормативность Q3+ (p<0,002), преобладание конкретных форм мышления В− (p<0,001). Девушки основной и контрольной групп в целом менее доминантны E+ (p<0,000003) и социально активны Н+ (p<0,002), чем юноши, но более тревожные О+ при (p<0,005) и зависимые от других  I+ (p<0,004). Отмечается, что хотя по напряженности и тревожности значимых различий между основной и контрольной группой не выявилось, средние значения показывают, что тревожность подростков с нарушенным развитием выше, чем у здоровых; напряженность характеризует группу подростков с ДЦП. Такие особенности личности рассматриваются как фактор риска развития пограничной нервно-психической патологии [И. М. Никольская].

В параграфе 3.6. «Исследование психофизической сферы подростков и системы значимых отношений» описываются ведущие индивидуально-личностные тенденции и преобладающие аспекты потребностной сферы, а также тревога, фрустрированность, проблемы адаптации испытуемых основной и контрольной групп. Раскрываются сходные и различные тенденции в системе значимых отношений подростков основной и контрольной групп. При обработке результатов была выстроена матрица близости корреляционных связей между отношениями к значимым понятиям, которые выразились в цветовых ассоциациях. Для подростков с умственной отсталостью наиболее близкими понятиями, отношение к которым было выражено цветом, являются: «здоровье» и «учеба» (r = 0,143), «мои проблемы» и «мои интересы» (r = 0,125), «заветная мечта» и «любовь» (r = 0,054), а понятия «деньги» и «Крутые» оказались идентичными (r = 0,000). Сильно различались понятия «Я маленький», «Я сейчас», «Я взрослый» (что говорит о слабой осознанности образа «Я»); «моя профессия» и «работа». Для подростков с ДЦП наиболее близкими к понятию «здоровье» являются: «работа» (r = 0,191), «учеба» (r = 0,039), а понятие «школа» является ему тождественным (r = 0,000). Близость понятий «мои проблемы» и «Я взрослый» (r = 0,185) отражает тревогу и переживания, связанные с взрослением. Понятия: «Я маленький», «моя семья», «деньги», «Крутые», «любовь» не имели близости с остальными. Подростки с нарушениями слуха и подростки, не имеющие проблем в психическом развитии, были сходны между собой в том, что практически все понятия, отношения к которым они выражали в цветовых ассоциациях, имели достаточно высокую меру близости.

В параграфе 3.7. «Факторный анализ» представлен график собственных значений для определения количества факторов; факторная структура переменных после варимакс-вращения, выявленная методом анализа главных компонент (Principal Components). Отмечается суммарная информативность трех выделенных факторов – 0,73, что является приемлемым результатом [А. И. Наследов]. Фактор 1 – «влияние отца», в соответствии с которым, можно утверждать, что в полной семье большее влияние на личностное развитие юношей и девушек имеет отец. Полученные данные рассматриваются с точки зрения возрастных задач развития подросткового и юношеского возраста, а также в контексте идеи Э. Фромма о различии материнской и отцовской любви к ребенку. Фактор 2 – «уровень притязаний», Фактор 3 – «самооценка». Указывается, что среди всех исследованных компонентов уровня притязаний и самооценки наиболее значимыми для подростков выступают «внешность», «ум, способности» и «фигура, тело». Высокие самооценки именно этих показателей становятся основой для формирования уверенности в себе.

В параграфе 3.8. «Психологические портреты подростков с нарушенным и нормальным развитием» обобщаются результаты исследования по всем показателям и выделяются специфические особенности подростков в зависимости от ведущей проблемы в структуре дефекта и половых различий.

У подростков с психическим недоразвитием основная проблема – низкий уровень развития мышления, некритичность. Поэтому, у  подростков с умственной отсталостью наиболее высокие самооценки среди всех испытуемых. Для них характерно эмоционально-положительное отношение к своей половозрастной группе в сочетании с инфантилизмом и замедлением возрастной идентификации; фемининная полоролевая идентификация и отвержение образа отца вместе с высокой директивностью матери. Высокий уровень притязаний формирует стремление к доминированию, престижу, обладанию жизненными благами, независимости, однако конкретность мышления не позволяет выстраивать долгосрочное планирование, адекватную стратегию и тактику достижения целей, прогнозировать социальную ситуацию и последствия своих поступков. Столкновение идеальных представлений с реальностью вызовет протестно-негативные реакции и социальную дезадаптацию.

У подростков с ДЦП основная проблема – двигательное и телесное несовершенство. В силу этого они зависимы от взрослых, испытывают напряженность, тревожность; не происходит своевременная переориентация со значимых взрослых на референтную группу сверстников. Для всех подростков с ДЦП характерна фиксация на детском возрасте с высокой значимостью образа матери. У юношей с ДЦП противоречиво-конфликтное отношение к своему полу и возрасту, они отвергают сверстниц, предпочитая девочек младшего возраста. Мужской пол ими больше отвергается, чем предпочитается. У девушек с ДЦП – недостаточная фемининность сочетается с трудностями позитивного восприятия мужчин – сверстников и родительского возраста. Выявлено, что юношей и мужчин отвергают подростки зависимые, послушные, низко оценивающие привлекательность своего тела. Для данных подростков характерна более близкая, чем у остальных испытуемых, дистанция в общении с взрослыми, с классным руководителем. Система самооценок характеризуется значительным рассогласованием с уровнем притязаний по большинству шкал, что провоцирует личностную неудовлетворенность, тревожность, фрустрацию. Невозможность оценить высоко столь важные в подростковом возрасте привлекательность фигуры и тела, порождает травмирующие эмоциональные переживания у подростков, что в свою очередь снижает уверенность в себе.

У подростков с нарушенным слухом основная проблема – трудности и специфичность общения. Это находит отражение в отношении к родителям и друзьям. И юноши, и девушки с нарушенным слухом имеют позитивное восприятие образа отца; с отцом самая близкая дистанция в общении и чем меньше эта дистанция, тем ниже фемининность. Процесс полоролевой и возрастной идентификации проходит оптимально. Хорошие взаимоотношения с родителями в сочетании с низким уровнем притязаний и самооценок указывают на то, что в подростковом возрасте родители не оказывают столь значимого влияния на систему самооценок, как сверстники. Подростки с нарушенным слухом – единственные среди всех испытуемых, выбравшие для понятия «друзья» отвергаемые цвета и указавшие самый низкий уровень притязаний и самооценку по шкале «авторитет у сверстников». Низкий уровень притязаний и самооценок формируется не только из-за недостаточного влияния сверстников на личность глухих подростков, но и обусловливается  личностными особенностями. У подростков с нарушенным слухом ниже, чем у всех остальных испытуемых, социальная активность, конфликтность, напряженность, зависимость от других; выше – тревожность и самоконтроль. Глухие девушки более конфликтные, тревожные, напряженные, чем юноши с таким же диагнозом, но менее общительные, эмоционально устойчивые и склонные к риску. Сдержанность в притязаниях, вынужденный отказ от реализации некоторых потребностей из-за нарушения слуха в сочетании со специфическими личностными особенностями может приводить к фиксации на психотравмирующих переживаниях, интропунитивному типу реагирования, психосоматическим расстройствам.

            Здоровые подростки имеют эмоционально-положительное отношение к себе и развитый интерес к противоположному полу. Для здоровых юношей характерно противоречиво-конфликтное отношение к отцу. Воспитательная практика отца чаще, чем воспитательная практика матери, воспринимается здоровыми подростками как враждебная, хотя в целом отношение родителей к своим взрослеющим детям характеризуется высоким позитивным интересом и низкой директивностью. Проблемной зоной многих здоровых подростков является рассогласование уровня притязаний и самооценки. Для здоровых подростков характерна общительность, социальная активность, конфликтность и склонность к риску.

            В заключении подводятся итоги теоретического и эмпирического исследования, высказываются предположения о возможных проблемах дальнейшего личностного развития и социальной адаптации подростков как с нарушенным, так и с нормальным развитием, базирующиеся на полученных в исследовании результатах. Доказывается настоятельная необходимость проведения психокоррекционной работы с подростками в соответствии с определенными в исследовании мишенями – трудностями полоролевой и возрастной идентификации, противоречивым отношением к образу отца, проблемами самооценки и уровня притязаний, спецификой системы отношений, характерной подросткам с различными вариантами дизонтогенеза.

В результате диссертационного исследования были сделаны следующие выводы:

1.         У всех обследованных подростков выявляется доминирование фемининности над маскулинностью. Отмечается большая значимость мужского пола, но противоречивое отношение к мужчинам разного возраста. Все подростки отвергают портреты пожилых мужчин. У подростков с умственной отсталостью и ДЦП выявлены инфантильные тенденции и замедление процесса половозрастной идентификации. У подростков с нарушенным слухом процесс полоролевой и возрастной идентификации проходит оптимально.

2.         Все подростки, кроме юношей и девушек с нарушенным слухом имеют высокий уровень притязаний и высокую самооценку. Высокую самооценку здоровья отметили только неслышащие и нормально развивающиеся подростки. По данным корреляционного анализа самооценка здоровья у подростков в норме имеет множество связей с другими психологическими показателями, у глухих ребят таких связей несколько меньше, у ребят с ДЦП и умственно отсталых подобные связи единичны.

Выявились группы риска: первая – девушки с ДЦП и подростки с нормальным развитием, имеющие значительное рассогласование уровня притязаний и самооценки; вторая глухие подростки, имеющие низкий уровень притязаний и самооценок.

3.         Подростки с нарушенным развитием воспринимают воспитание родителей как незаинтересованно-отстраненное, директивное, с враждебным отношением к ним, в большей или меньшей степени непоследовательное. В восприятии юношей с нарушенным развитием отцы более директивны и непоследовательны, чем матери. По данным сравнительного анализа родители нормально развивающихся подростков больше проявляют позитивный интерес и менее директивны в отношениях с ними. При высоких оценках фактора критики дистанция в общении с этим родителем увеличивается, а с классным руководителем – уменьшается.

4.         Минимальная дистанция у подростков с нарушенным развитием наблюдается в общении с родителями; максимальная дистанция – с незнакомыми мужчинами и женщинами. У девушек с нарушенным развитием, по сравнению со здоровыми девушками, больше дистанция в общении с матерью; с незнакомыми юношами и девушками, что свидетельствует о меньшей общительности и открытости.

Классный руководитель может выполнять компенсирующую функцию для подростков, у которых не складываются близкие доверительные отношения с родителями (или с одним из них). У подростков с ДЦП самая близкая (по сравнению с остальными группами подростков) дистанция в общении с классным руководителем.

5.         У подростков с нарушенным развитием меньше, чем у здоровых, выражены социальная активность, конфликтность, склонность к риску и больше проявляются социальная нормативность, исполнительность, преобладание конкретных форм мышления. Девушки основной и контрольной групп в целом менее доминантны, чем юноши, но более тревожные и зависимые от других.

6.         На основе факторного анализа выявлены: Фактор 1 – «влияние отца» (в полной семье большее влияние на личностное развитие юношей и девушек имеет отец). Фактор 2 – «уровень притязаний» и Фактор 3 – «самооценка» показывают, что наиболее значимыми для подростков выступают «внешность», «ум, способности» и «фигура, тело». Высокая самооценка именно этих характеристик является базой для формирования уверенности в себе. 

7.         В соответствии с результатами исследования определены мишени для психокоррекционной работы:

ü                 С умственно отсталыми подростками – замедление возрастной идентификации; фемининность юношей; отвержение образа отца; неадекватно завышенный уровень притязаний.

ü                 С подростками с ДЦП – рассогласование уровня притязаний и системы самооценок; отношение к телу, тревожность. У юношей с ДЦП - противоречиво-конфликтное отношение к своему полу и возрасту. У девушек с ДЦП – недостаточная фемининность; трудности позитивного восприятия юношей и мужчин зрелого возраста.

ü                 С подростками с нарушенным слухом – низкий уровень притязаний и система самооценок; отношение к друзьям; пассивность; тревожность.

ü                 Со здоровыми подростками – рассогласование уровня притязаний и системы самооценок; противоречиво-конфликтное отношение к отцу у юношей.

 

Основное содержание работы отражено в следующих публикациях автора:

 

1.                  Кокоренко В. Л. Особенности образа «Я» и системы отношений умственно отсталых подростков // Молодежь и нравственное здоровье общества: проблемы выживания и развития: тезисы докладов и сообщений Российской межрегиональной студенческой конференции. – СПб: Изд. Администрации СПб – 1997, с. 59-63.; 0,3 п.л.

2.                  Кокоренко В. Л., Никольская И. М. Самооценка и образ «Я» умственно отсталых подростков // Социальный потенциал возрождения России: Сб. научно-практических и методических материалов / под ред. Е. В. Иванова и Г. Л. Бардиер – СПб: Изд. Петровского колледжа – 1997, с. 78-85; 1,0/0,5 п.л.

3.     Кокоренко В. Л. Беккер О. Ю. Сравнительный анализ значимых проблем и переживаний подростков специальной и массовой школ // Практическая психология в школе (цели и средства): Сб. тезисов – СПб: Изд. ГП «Иматон» – 1998, с. 89-90.; 0,2/0,1 п.л.

4.   Кокоренко В. Л. Проблемы психосоциальной адаптации подростков с интеллектуальной недостаточностью // Социальная и психологическая поддержка населения как важнейший фактор управления человеческими ресурсами: тезисы докладов Всероссийской научно-практической конференции – СПб: Изд. Администрации СПб – 1998, с. 69-71.; 0,2 п.л.

5.   Кокоренко В. Л., Беккер О. Ю. Проблемы и переживания умственно отсталых школьников // Социальная адаптация детей и молодежи. Часть 2: Сб. научно-практических и методических материалов / под ред. С. А. Расчетиной – СПб: Изд. Петровского колледжа – 1998, с. 47-53.; 0,4/0,2 п.л.

6.  Кокоренко В. Л. Особенности половой идентификации умственно отсталых девочек-подростков // Женский вопрос в контексте национальной культуры: тезисы докладов международной научно-практической конференции – СПб: Изд. Комитета по науке и высшей школе Администрации СПб. – 1998, с. 74-75.; 0,1 п.л.

7.                  Кокоренко В. Л. Особенности «Я-концепции», половой идентификации и системы отношений девочек-подростков с интеллектуальной недостаточностью // Женский вопрос в контексте национальной культуры. Психологический подход, выпуск 4: Сб. научных трудов – СПб: Изд. Министерства образования РФ – 2000, с. 49-57.; 0,5 п.л.

8.                  Кокоренко В. Л. Использование мультимедийных форм арт-терапии в подготовке специалистов для работы с детьми, имеющими проблемы в развитии // Творческая реабилитация детей, подростков и молодых людей с особыми потребностями: материалы международной научно-практической конференции – СПб: Изд. ГАООРДИ – 2001, с. 44-47.; 0,25 п.л.

9.                  Кокоренко В. Л., Никольская И. М. Я-концепция у подростков с отдельными вариантами нарушений психического развития // Актуальные вопросы детской социальной и клинической психиатрии, психологии и психопрофилактики: материалы научно-практической конференции / под ред. Л. П. Рубиной, И. В. Макарова – СПб: Изд. Комитета по здравоохранению Администрации СПб. – 2002, с. 76-77.; 0,15/0,1 п.л.

10.              Кокоренко В. Л. Арт-терапия в школе как средство коррекции Я-концепции подростков и юношей с проблемами в развитии // Кризис и школа: материалы региональной научно-практической конференции по детской психиатрии, психотерапии и психологии / под ред. Л. П. Рубиной, И. В. Макарова – СПб: Изд. Комитета по здравоохранению Администрации СПб. – 2003, с. 68-70.; 0,2 п.л.

11.              Кокоренко В. Л., Сорокин В. М. Практикум по специальной психологии: учебно-метод. Пособ. / под научн. ред. Л. М. Шипицыной. – СПб: Изд. «Речь» – 2003, 122 с.; 7,5/2,0 п.л.

12.              Кокоренко В. Л. Технология коррекции Я-концепции у подростков // Семья XXI века: материалы международной научно-практической конференции. – Калининград: Изд. Янтарный сказ. - 2004, с. 282-285.; 0,25 п.л.

13.              Кокоренко В. Л. Особенности системы отношений у подростков с ограниченными возможностями в развитии // Развитие специальной (коррекционной) психологии в изменяющейся России: материалы научно-практической конференции «Ананьевские чтения – 2005» // под ред. Л. А. Цветковой, Л. М. Шипицыной – СПб: Изд. С.-Петербургского университета – 2005, с. 242-243.; 0,1 п.л.

14.              Кокоренко В. Л. Самооценка и уровень притязаний старшеклассников с отдельными видами дизонтогенеза // Психология XXI века: материалы международной межвузовской научно-практической конференции студентов, аспирантов и молодых специалистов // под ред. В. Б. Чеснокова – СПб: Изд. С.-Петербургского университета. – 2005, с. 140-142.; 0,2 п.л.

15.              Кокоренко В. Л. Особенности полоролевой идентификации у подростков с общим психическим недоразвитием и дефицитарным типом дизонтогенеза // Вопросы психического здоровья детей и подростков (научно-практический журнал психиатрии, психологии, психотерапии и смежных дисциплин) – Москва, 2005 (5), № 2, с. 105-109.; 0,3 п.л.

16.              Кокоренко В. Л. Проблемы детско-родительских отношений в семьях подростков с нарушениями психического развития // Психотерапия в системе медицинских наук в период становления доказательной медицины: Сб. научных материалов – СПб: Изд. СПб ПНИ им. В. М. Бехтерева – 2006 (февраль), с. 125-126.; 0,1 п.л.

 

 

В начало страницы В начало страницы