Первая психологическая помощь в доклинической практике
Назим Агазаде (Баку, Азербайджан)
|
Агазаде Назим
– член научно-редакционного совета
журнала «Медицинская психология в России»;
– врач-психиатр, доктор медицинских наук, профессор (СССР),
Региональный советник по профилактике и устранению стресса в Тихоокеанском
и Азиатском регионе при департаменте по вопросам безопасности ООН, Нью-Йорк,
США. С 2013 года, после ухода на пенсию, частнопрактикующий психотерапевт,
врач-психиатр.
E-mail: nazimagazade@yahoo.com
|
Аннотация. Статья посвящена описанию ряда вмешательств в рамках
оказания первой психологической помощи, а также ее компонентов и
показаний к применению. Первичная психологическая помощь определяется
как отдельный комплекс мероприятий, отличных от психотерапии. Автор
анализирует последнее руководство ВОЗ по оказанию первой психологической
помощи и указывает на ряд серьезных технических несоответствий, в
частности, на недопустимость сравнения первой психологической помощи
с психологическим дебрифингом, так как эти вмешательства предназначены
для абсолютно разных целевых групп. Указывается, что первая психологическая
помощь может быть оказана принудительно, особенно в тех случаях, когда
пострадавший не способен контролировать собственное поведение, может
причинить вред себе и другим. Приведенные преклинические случаи иллюстрируют
роль вовремя оказанной первой психологической помощи в последующем
восстановлении психического функционирования пострадавших и даже в
спасении жизней.
Ключевые слова: первая психологическая помощь, чрезвычайная ситуация,
психическая травма, пострадавшие, психологическая поддержка.
Ссылка для цитирования размещена в конце публикации.
В целях сохранения конфиденциальности и доверительности профессиональных
отношений, все имена, личности, названия компаний, географических мест,
а также некоторые незначительные детали в приведенных клинических случаях
изменены. Сходство с живыми или умершими людьми, любое совпадение
вымышленных имен с реальными должно рассматриваться как случайное.
О природе первой психологической помощи
Вопросы оказания первой психологической помощи (известной также как
первая эмоциональная помощь) в последние годы приобрели особое значение.
Это, очевидно, связано с возрастающим количеством катастроф и кризисов,
как природных, так и антропогенных [5; 23; 7; 11; 1; 15; 13; 19; 6].
Настоящая статья посвящена анализу ряда вмешательств в рамках оказания
первой психологической помощи, а также ее компонентов и показаний к
применению.
Первая психологическая помощь определяется большинством профессионалов
сферы психического здоровья как специфический набор навыков, используемых
либо непрофессионалами, прошедшими тренинги, либо специалистами в области
психического здоровья, либо сотрудниками спасательных служб для обеспечения
поддержки лицам, пострадавшим от кризиса или чрезвычайной ситуации.
Согласно Ottenstein [23], первая психологическая помощь направлена на:
– достижение стабилизации у пострадавших;
– уменьшение уровня дистресса;
– удовлетворение основных потребностей;
– оказание помощи в решении основных проблем
и восстановлении контроля над ситуацией;
– при желании или в случае необходимости
– обеспечение пострадавшим доступа к другим ресурсам.
В большинстве руководств указывается, что первую психологическую
помощь следует рассматривать как вмешательство, ориентированное на
удовлетворение потребностей, но не как психотерапию. Австралийским
психологическим сообществом и Австралийским обществом Красного
Креста [3] уточняется, что под первой психологической помощью следует
понимать «оказание гуманной, заботливой и сострадательной
поддержки, обращенной в первую очередь к насущным практическим
проблемам и потребностям». Далее следует, что «первая
психологическая помощь — это доказавший эффективность подход
к оказанию содействия населению, пострадавшему от чрезвычайной
ситуации, стихийного бедствия или травмирующего события. Оказание
первой психологической помощи строго следует принципу «не
навреди»».
Модель индивидуального кризисного вмешательства, предложенная
George S. Everly [9], включает следующие стратегии:
– Стабилизация (информирование, удовлетворение
базовых потребностей, смягчение действия острых стрессоров);
– Признание события и реакций (пострадавшего)
на него;
– Облегчение понимания (пострадавшим) как уже
произошедшего, так и происходящего в настоящем; нормализацию;
– Поощрение эффективных копинг-стратегий;
– Восстановление (с восстановлением независимого
функционирования), либо перенаправление пациента с обеспечением
последующего ухода.
Everly and Flynn [12] подчеркивают, что первая психологическая
помощь должна быть ориентирована на предоставление необходимой
информации и обучения, на обеспечение комфорта и поддержки, а также
на облегчение психологического и физического восстановления, укрепление
психического здоровья, обеспечение доступа к продолжению оказания
помощи или ускорению ее оказания.
По мнению Raphael [25], первичная психологическая помощь должна
состоять из целого комплекса разнонаправленных мероприятий:
1. Обращение к базовым потребностям (физическая
защита, достижение чувства безопасности, удовлетворение физиологических
потребностей);
2. Обращение к психологическим потребностям
(утешение, эмоциональная поддержка, предоставление поведенческой
поддержки, обеспечивающей эмоциональное вентилирование, поощрение
конструктивного поведения);
3. Обеспечение социальной поддержки (воссоединение
пострадавших с семьей, использование экстренных (acute) социальных и
общественных поддерживающих связей);
4. Содействие продолжению оказания помощи
(проведение сортировки и перенаправление остро нуждающихся,
использование для поддержки пострадавших уже созданных и эффективно
функционирующих социальных сетей).
В соответствие с нашим собственным практическим опытом, первая
психологическая помощь обычно состоит из следующих этапов:
• Наблюдение за ситуацией с ее последующей
оценкой и обследованием пострадавшего;
• Обеспечение доступа к пострадавшему,
налаживание доверительного контакта;
• Обеспечение пострадавшим безопасности и
защиты от любого вреда, включая аутоагрессию;
• При необходимости — поиск возможностей
оказания неотложной медицинской помощи;
• Удовлетворение основных потребностей;
• Стабилизация эмоционального состояния
пострадавших и уменьшение действия внешних стимулов;
• Информационный обмен;
• Оказание помощи в решении практических
вопросов;
• Налаживание связи со службами социальной
поддержки;
• Проведение базового тренинга копинг-стратегий;
• Непрерывная связь со службами поддержки и
перенаправления;
• Сохранение человеческого достоинства в
условиях кризиса.
Следует отметить, что во время оказания первой психологической помощи
эмоциональное состояние большинства пострадавших может меняться вне
зависимости от эффективности оказанной помощи. Таким образом, только
в редких случаях психологическая помощь оказывается последовательно
или линейно. Гораздо чаще подобная помощь предоставляется циркулярно
с возвращением к предыдущим этапам. Например, сотрудник помогающей
службы может начать с оценки психологического состояния пострадавшего,
затем приступить к первичным поддерживающим мероприятиям, потом оказать
практическую помощь. Тем не менее, вследствие непредсказуемости
психологического состояния пациентов, может потребоваться возвращение
к оценке психического статуса и первичным мероприятиям.
Отзыв на руководство Всемирной Организации
Здравоохранения по оказанию первой психологической помощи
Всемирная Организация Здравоохранения (ВОЗ), совместно с Фондом
Военной травмы (War Trauma Foundation) и Международным Всемирным
Видением (International World Vision) недавно опубликовали руководство
по оказанию первой психологической помощи. Руководство содержит ряд
позитивных моментов. Так, сделана попытка по внедрению комплексного
подхода, включению первичной психологической помощи в обязательные
мероприятия по управлению действиями во время ликвидации последствий
чрезвычайных ситуаций, а также сделан упор на коммуникацию в процессе
оказания помощи. Безусловно положительным стал особый акцент на
культурном разнообразии и необходимости мер самопомощи.
Тем не менее, нельзя не отметить ряд серьезных технических несоответствий:
1. В первом разделе, озаглавленном «Понимание
первой психологической помощи», в секции 1.2 «Что такое
первая психологическая помощь» на странице 4 указано, что
«первая психологическая помощь является альтернативой
«психологическому дебрифингу», который оказался неэффективным.
Первая психологическая помощь включает те факторы, которые представляются
наиболее полезными в процессе пролонгированного выздоровления (по данным
различных исследований и достигнутому соглашению многочисленных
специалистов, помогающих населению в кризисных ситуациях)».
Утверждение, сравнивающее первую психологическую помощь с психологическим
дебрифингом, технически некорректно, так как данные вмешательства предназначены
для абсолютно разных групп пострадавших. Авторы метода дебрифинга и их
последователи никогда не упоминали психологический дебрифинг ни в качестве
альтернативы оказанию первой психологической помощи, ни любому другому
вмешательству [10; 18].
2. В секции 1.2 первого раздела на стр. 3 отмечено,
что «первая психологическая помощь включает следующие направления:
— обеспечение мер ненавязчивого (непринудительного) характера
по практическому уходу и поддержке…». Несмотря на то,
что ненавязчивое оказание помощи может быть оправдано для некоторых
клиентов, данное утверждение абсолютно неверно по отношению к тем, чье
состояние требует неотложных мер, в частности, по отношению к лицам с
суицидальными намерениями. В том случае, если помощь не будет принудительной,
весьма вероятно совершение суицида.
3. В первой главе, секции 1.3, «Для кого
предназначена первая психологическая помощь (ППП)», на странице
4 руководства указано, что «ППП предназначена для лиц,
испытывающих дистресс, недавно переживших кризисное событие.
Проводится по отношению к детям и взрослым. Тем не
менее, не все лица, пережившие кризис, могут нуждаться или выражать
желание в оказании ППП. Не форсируйте оказание помощи тем, кто этого не
хочет, но постарайтесь стать максимально доступным для тех, кто хочет
получить поддержку». Во-первых, данное утверждение не уточняет,
кому все же предназначена ППП, и в руководстве отсутствуют четкие
индикаторы необходимости проведения вмешательства. Документ совершенно
правильно указывает на то, что ППП показана не всем лицам, пережившим
кризис. С другой стороны, авторы не определяют целевой группы для
оказания ППП и не описывают специфических показаний для ее
проведения. Во-вторых, предложение «не форсировать оказание
помощи тем, кто этого не хочет» представляется, по меньшей
мере, некорректным, когда речь идет о тех лицах, кто по причинам,
связанным с психическим состоянием, подвергается серьезной угрозе
жизни, либо подвергает угрозе жизнь окружающих, и, таким образом,
нуждается в оказании ППП независимо от высказанного или невысказанного
им желания. В-третьих, понятие «недавно» является
достаточно туманным. В других руководствах по оказанию первой
психологической помощи отмечается, что временные измерения (включая
срочность, кратковременность, продолжительность) с их последующей
спецификацией как можно более четко прописываются среди основных
принципов оказания ППП.
4. Проблема защиты пострадавших просто упускается
из виду. В третьей главе руководства по оказанию ППП, в секции 3.3 —
«Лица, которые особо нуждаются во внимании во время
кризиса» (см. секцию 3.5), этот вопрос все же затрагивается.
Но даже здесь защитные меры упоминаются не как один из основных
компонентов ППП, а в контексте чрезвычайной ситуации, а именно, как
защита от насилия, эксплуатации, дискриминации и жестокости:
«Дети, включая подростков, особенно те, которые разлучены с
родственниками и воспитателями, могут нуждаться в защите от насилия,
эксплуатации, дискриминации и жестокости».
5. Количество сценариев, описанных в руководстве,
ограничено только тремя: 1. Природная катастрофа;
2. Насилие и вынужденное переселение; 3. Несчастный случай.
Следует отметить, что в реальной жизни количество сценариев несравнимо
больше, особенно тогда, когда по причинам, связанным с психическим
состоянием, люди подвергаются дополнительным опасностям, в том числе
связанным с риском для жизни.
6. Правила коммуникации и общения, многократно
подчеркивающие ненавязчивый характер оказания помощи, основаны на
западных моделях. Для многих азиатских культур эти правила могут
быть неприемлемы: специалисты, оказывающие ППП, нередко должны быть
не просто настойчивы, но и навязчивы по отношению к пострадавшим.
Следует, тем не менее, всегда следовать культурным нормам. Так, к
примеру, во многих странах специалист по ППП должен сначала задавать
косвенные вопросы, не имеющие прямого отношения к дистрессовому
событию, и только потом осторожно перейти к травмирующим переживаниям.
Мы считаем, что даже при строгом следовании западным моделям
коммуникации, оказывающий ППП специалист обязан помнить, что
пострадавшие в силу эмоционального шока порой неспособны ни
говорить вразумительно слова, ни даже совершить осмысленный жест.
Таким образом, хотя бы в случаях с высоким уровнем риска для
безопасности потерпевших и безопасности окружающих, специалистам по
оказанию ППП стоит быть настойчивыми в коммуникации (безусловно
соблюдая границы). Эта стратегия представляется гораздо более логичной,
чем ожидание от пострадавших какого-либо ответа на усилия по оказанию
ППП. Более того, к обязанностям специалиста по оказанию ППП относится
не столько отслеживание реакций согласия или несогласия пострадавших
на оказание психологической помощи, сколько оценка особенностей
коммуникации индивидуума в качестве части общей квалификации состояния
для обеспечения наиболее квалифицированной поддержки, при полном
осознавании культурных норм и границ.
Наша основная озабоченность заключается в том, что, адресованное
полевым работникам, данное руководство не обеспечивает их
надлежащими практическими инструментами для работы. Принимая во
внимание, что работники на местах обладают ограниченным запасом
знаний в вопросах психического здоровья, данный документ способен
ввести в заблуждение, и, даже при самых лучших намерениях
квалифицированно оказать ППП, привести к серьезным ошибкам. Результаты
подобных «ненавязчивых вмешательств», рекомендованных данным
руководством, игнорирующим необходимые защитные меры в рамках оказания
ППП, могут привести к причинению серьезного вреда и даже к потере
жизней.
Показания для предоставления первой
психологической помощи
Целевая группа
Как уже упоминалось ранее, руководство ВОЗ не определяет особую
целевую группу для оказания ППП, хотя точно указывает, что ППП
предназначается не для всех.
Австралийское психологическое сообщество и Австралийское общество
Красного Креста [3] указывают, что любому человеку в дистрессе
должен быть обеспечен доступ к оказанию ППП, однако не все лица,
пережившие чрезвычайную ситуацию, будут испытывать эмоциональный
дистресс. Авторы добавляют, что «встречаются ситуации, во время
которых люди нуждаются в большем, чем оказание первой психологической
помощи и должны быть перенаправлены для получения специализированной
помощи. Это лица:
– серьезно раненые и требующие срочного
медицинского вмешательства;
– испытывающие настолько тяжелый дистресс, что
оказываются неспособными к выполнению элементарных повседневных
дел;
– причиняющие вред себе или другим».
Мы полностью согласны с этой точкой зрения, но следует отметить,
что во многих случаях первая психологическая помощь содержит
элементы, которые адресованы не только благополучию пострадавших
лиц, но и их безопасности. Фактически, ППП неотделима от необходимых
мероприятий по безопасности. Адекватно и вовремя оказанная
психологическая помощь во многих случаях способствует процессу
преодоления стресса и возвращению человека к нормальной жизни. Ниже
приведены два реальных случая, иллюстрирующих вышеприведенное
утверждение.
Практические случаи:
1. Эта история была рассказана Парвизом, служащим
международной организации в Южной Азии. Он ужинал со своими
сослуживцами на крыше роскошного отеля, когда внезапно в одном из
крыльев отеля взорвалась бомба, и огромная часть здания рухнула.
Ресторан был расположен на той части крыши, которая выдержала взрыв.
Услышав взрыв, люди в ресторане бросились на пол. Однако один из
официантов, находясь, вероятно, в состоянии спутанности, вдруг вскочил,
подбежал к краю крыши и спрыгнул с высоты седьмого этажа. Когда это
увидел другой официант, то немедленно попытался последовать за своим
другом. К счастью, Парвиз, который находился рядом с запаниковавшим
официантом, сдержал его и осторожно прижал к полу. Затем он обнял
официанта и, все еще находясь на полу, тихо сказал ему: «Дружище,
ты не сможешь сейчас помочь тому, кто спрыгнул с крыши. Тебе следует
позаботиться о себе и самое безопасное место сейчас — это здесь,
на крыше. Мы все должны пока остаться здесь, а затем, когда будет можно,
спуститься вниз. Просто оставайся здесь с нами». Парвиз рассказывал,
что пострадавший официант, все еще пребывая в состоянии шока, пассивно
выполнил его инструкции. Спустя несколько минут, когда никакой
дополнительной опасности не было, люди стали вставать с крыши и
спускаться вниз. Парвиз увидел, как официант вновь стал контролировать
свое поведение.
2. Когда Соня присоединилась к филиалу международной
организации в Западной Африке, она была полна предвкушений от всего,
что предстояло сделать во благо местного населения. По прибытии в
страну, Соня прошла краткосрочный тренинг по безопасности и поведению
в условиях чрезвычайных ситуаций. Коллеги рассказали ей и о том, что
в стране довольно часто бывает небезопасно. Первый серьезный эпизод
произошел через несколько недель после Сониного прибытия. Около
полудня спокойствие нарушил грохот стрельбы, отчетливо различимый на
достаточно близком расстоянии от заграждения. Следуя необходимым
инструкциям, полученным от работников службы безопасности, все сотрудники
организации немедленно двинулись по направлению к бункеру, расположенному
в том же здании. Соня же, несмотря на то, что слышала звуки стрельбы и
инструкции сотрудников службы безопасности, оставалась в своем офисе и,
более того, открыла окно и громко запела. Это услышала Джейн, ее коллега
с навыками оказания первичной психологической помощи, работающая в том
же отделе. Увидев неадекватное поведение Сони, Джейн попросила ее пройти
в бункер. В ответ на вежливую просьбу Соня заорала, что она всего лишь
хочет петь и грубо потребовала от Джейн оставить ее в покое. Все это
время Джейн медленно подбиралась к Соне, и, оказавшись близко, обняла
ее, настойчиво повторяя, что надо следовать к бункеру. Джейн осторожно
подталкивала Соню к выходу, замечая при этом, что та не сопротивляется.
Когда через несколько минут обе сотрудницы были в безопасности, Соня
пришла в себя и сердечно поблагодарила Джейн за заботу, извинившись за
собственное странное поведение. Позже Соня рассказала о своем опыте
консультанту, попросив объяснить ей причины своего нелепого поведения
во время стрельбы.
В обоих случаях испытывающие дистресс люди были настолько затронуты
происходящим, что потеряли способность адекватно общаться. В одном
случае пострадавшая демонстрировала признаки диссоциативного поведения.
И Парвиз, и Джейн активно оказали помощь пострадавшим и, фактически,
навязали себя пострадавшим. Первая психологическая помощь оказалась
решающей как для их восстановления, так и для обеспечения их
безопасности.
Таким образом, вопрос о согласии пострадавших принять первую
психологическую помощь и ответе на нее остается достаточно
противоречивым. Как уже упоминалось ранее, во многих случаях
травмированные люди, ошеломленные произошедшим, просто не способны
озвучить свое согласие на оказание помощи или осознать потребность
в поддержке извне. В других случаях, пострадавшие не могут понять
реальность и оценить свое состояние.
Это особенно верно в отношении тех, кто демонстрирует агрессивное
и оскорбительное поведение, перестает общаться, не реагирует на
происходящее, шокирован, проявляет диссоциативные симптомы, а
также при эмоциональных тирадах, признаках суицидального поведения,
в некоторых случаях — тяжелом чувстве вины.
Когда следует оказывать первую психологическую
помощь?
В соответствие со специальной литературой, потребность в оказании
(либо в неоказании) первой психологической помощи зависит от нескольких
факторов. В первую очередь, это природа кризиса или травмирующего
события. Чем более тяжелым является травма или кризис, тем более
травмирован пострадавший. Похожим образом сказывается на состоянии
пострадавшего продолжительность воздействия (например, длительность
пребывания пострадавшего на территории, разрушенной природной
катастрофой). Степень воздействия зависит также от личностных
особенностей пострадавшего, его или ее исходной способностью быстро
восстанавливать душевные силы (resilience level), а также возможностями
использовать любые адаптивные копинг-стратегии.
Внешнесредовые факторы, такие как доступность ресурсов в сообществе,
профессиональная помощь, поддержка на микро- и макро
уровнях, также оказывают влияние на психическое здоровье пострадавших.
По Ottenstein R.J. [22; 23]:
1. Большинство лиц, перенесших травмирующее
событие, не нуждается в оказании формальной психологической помощи,
кроме получения необходимой информации.
2. Фокус следует направить на индивидуума
в большей степени, чем на событие. Оценка (поведения пострадавшего)
существенна.
3. До тех пор, пока масштаб нанесенного ущерба
не воспринимается индивидуумом как угроза для себя или окружающих,
кризисное вмешательство должно оказываться добровольно.
4. Оказывающий вмешательство должен не мешать
процессу естественного выздоровления или функционированию адаптивных
компенсаторных механизмов.
5. Пострадавших не нужно заставлять рассказывать
о событии или восстанавливать его в памяти до тех пор, пока они сами
не почувствуют желание это сделать.
В соответствии с нашим опытом и по литературным данным, потребность
в первой психологической помощи зависит от нескольких факторов, но, в
конечном итоге — от глубины воздействия события на индивидуума.
Степень воздействия обычно определяется как незначительная, умеренная
и тяжелая. В большинстве случаев первая психологическая помощь
оказывается в случаях тяжелого воздействия травмирующего события на
выжившего. Как указывалось выше, оценка поведения пострадавшего
является решающей для вынесения окончательного решения. С этой позиции,
оценка следующих параметров может стать особенно полезной:
• Нарушение когнитивных функций, включая
нарушение восприятия себя и окружающего мира, нарушенное понимание,
способности к анализу и синтезу, восприятия реальности, инсайта
и осознавания, духовные и/или религиозные проблемы. Процессы
решения проблем и принятия решений также нарушены. Все эти
процессы не всегда легко оценить, особенно в случаях затрудненного
контакта.
• Беспорядочные эмоциональные реакции
с учетом эмоционального состояния (такого как депрессия, тревога и
т.п.), адекватность эмоционального ответа на происходящие события,
оценка конгруентности по отношению к окружающему, эмоциональная
стабильность или лабильность, эмоциональное понимание себя и других,
уровень интересов, мотивация к выживанию и преодолению препятствий,
способность контролировать эмоции.
• Дезорганизованное поведение,
включая нарушение коммуникативных навыков и применение дезадаптивных
копинг-стратегий:
– Нарушение коммуникативных навыков
достаточно часто встречается у выживших. К признакам нарушений
относят эмоциональные тирады, отсутствие реакций, ступор,
вербальная агрессия. Пострадавшие могут не только не выражать,
но и не чувствовать, не осознавать своих потребностей, в ряде
случаев — быть не в состоянии произнести ни слова.
– Контроль собственного поведения,
включая поведенческий компонент эмоций, существенно нарушен.
– Адаптация к окружающему миру
характеризуется существенным преобладанием дезадаптивных
копинг-стратегий [2]. Может нарушаться инстинкт самосохранения,
отмечаются признаки ауто-деструктивного поведения.
При увеличивающемся воздействии, изначально поведение человека может
быть лишь слегка дезорганизовано. На поздних стадиях дезорганизованные
действия могут выражаться в разрушающем поведении. При тяжелом
воздействии поведение пострадавшего становится неадекватным и,
даже, хаотичным. Пострадавший может выглядеть растерянным, потерянным,
с явлениями спутанности, сбитым с толку, неспособным справиться даже
с рутинными делами, либо, напротив, демонстрировать иррациональное,
агрессивное или ауто-деструктивное поведение.
Важно отметить, что зачастую нет связи между особенностями
поведенческой дезорганизации и типом личности или личностной историей
пострадавшего. Например, человек с длительной историей заботливого
отношения к окружающим может внезапно стать вербально агрессивным и
вести себя оскорбительно. Другой пример — социально активный
прежде человек, который начинает избегать окружающих либо полностью
игнорировать их присутствие. Еще одно значимое наблюдение относится
к потере адаптивных навыков совладания у ряда лиц, переживших
чрезвычайную ситуацию или кризис.
Результаты оказания первой психологической помощи
В профессиональной литературе отчетливо выделяются два основных
результата оказания первой психологической помощи, а именно —
восстановление, когда пострадавший вновь способен восстановить
независимое функционирование, и перенаправление в специализированные
учреждения (медицинские, охраны правопорядка, т.п.) в случаях
продолжающегося травматического воздействия. Четко указывается, что
в некоторых случаях выжившие продолжают сосуществовать с
психологическими и поведенческими последствиями травмы, даже если
восстановили контроль над поведением.
В соответствии с нашим собственным опытом, более чем половина
пострадавших из тех, кому была оказана первая психологическая помощь
и эффективно преодолевших первые травматические реакции, нуждаются,
тем не менее, в продолжении поддерживающих мероприятий в форме
коллегиальной поддержки либо профессионального консультирования.
Это особенно справедливо по отношению к переживаниям горя, когда
пострадавшему оказывается первая психологическая помощь (обычно в
течение 24 часов после извещения о смерти близкого), но позже,
в течение длительного периода времени, порой несколько недель, его/ее
психологически поддерживают родственники и друзья.
Оказание эмоциональной помощи в подострый период после успешно
оказанной первой психологической помощи, становится основной целью
поддержки выживших. Излишне упоминать о том, что подобная помощь
должна быть этнически сенситивной, индивидуализированной, ненавязчивой
и основанной на культуральных нормах человека и его/ее окружения.
Заключение:
В соответствии с нашим практическим опытом, основные аспекты
оказания психологической помощи должны быть суммированы следующим
образом:
1. Первая психологическая помощь является отдельным
вмешательством, которое оказывается при очевидной для этого
необходимости, основываясь на результатах первичной оценки воздействия
травматического события. Первая психологическая помощь не является
альтернативой психологическому дебрифингу, так как целевые группы
для этих вмешательств абсолютно различны.
2. Первая психологическая помощь должна быть
оказана в тех случаях, когда установлено, что пострадавшие
утратили контроль над поведением, в том числе и эмоциональными
реакциями в ситуации индивидуальной, групповой или массовой
чрезвычайной ситуации, и, таким образом, способны сами стать
серьезной проблемой для себя и своих близких. Обычно подобное
поведение не соответствует личностным особенностям пострадавшего.
3. Во всех случаях наличия риска физической
угрозы, первая психологическая помощь должна первым делом
включать компоненты физической защиты и обеспечение чувства
безопасности. Помощь в подобных случаях должна быть оказана
независимо от желания пострадавшего принять ее. Типичный пример
— пострадавший с суицидальными или гомицидальными тенденциями.
4. Во многих случаях после успешного оказания
первой психологической помощи есть потребность в продолжении
обеспечения поддержки пострадавшему в течение всего периода
восстановления.
Литература
1. Федунина Н.Ю. Экстренная психологическая помощь.
Законы жанра // Московский психотерапевтический журнал. – 2006.
– № 4.
2. Agazade Nazim Individual Coping Strategies at
Times of Crises // Azerbaijani Journal of Psychiatry. – 2010. –
Vol. 18 (1). – P. 24-37.
3. Australian Psychological Society and Australian
Red Cross Psychological first aid. An Australian Guide. – Melbourne:
Carlton, 2011.
4. Buell Janet The Emotional First Aid Manual.
– 2006.
5. Crocq Louis 16 leçons sur le trauma.
– Paris: Odile Jacob, 2012.
6. Crocq Louis Les traumatismes psychiques
de guerre. – Paris: Odile Jacob, 1999.
7. Crocq L., Huberson, S., Vraie B. Gérer
les grandes crises. – Paris, Odile Jacob, 2009.
8. Egan Gerard The Skilled Helper. – 6th
ed. – Pacific Grove, CA: Brookes/Cole, 1998.
9. Everly G.S. Thoughts on early intervention //
International Journal of Emergency Mental Health. – 2001.
– Vol. 3 (4). – P. 207-210.
10. Everly G.S., Jr., Mitchell J.T. Critical
Incident Stress Management: A new era and standard of care in
crisis intervention. – Chevron Publishing Corp, 1997.
11. Everly G.S., Jr., Phillips S.B., Kane
D., Feldman D. Introduction to and Overview of Group
Psychological First Aid // Oxford Journals, Medicine, Brief Treatment
and Crisis Intervention. – 2006. – Vol. 6, № 2.
– Р. 130-136.
12. Everly G.S., Jr., Flynn B.W. Principles
and practice of acute psychological first aid after disasters //
G. S. Everly Jr. & C. L. Parker (Eds.) Mental health aspects
of disasters: Public health preparedness and response, revised.
– Baltimore, MD: Johns Hopkins Center for Public Health
Preparedness. – 2005. – Р. 79-89.
13. Herman Judith Trauma and Recovery. –
Basic Books, 1997.
14. Lerner Mark D. A Practical Guide for Crisis
Response in our Schools. Commack. – N.Y.: American Academy of
Experts in Traumatic Stress, 2003.
15. Lerner M.D., Shelton R.D. Comprehensive Acute
Traumatic Stress. – Management Commack. – New York:
The American Academy of Experts in Traumatic Stress, 2005.
16. Lerner M.D., Shelton R. Acute Treatment Stress.
– Management, Commock. – N.Y., The American Academy
of Experts in Traumatic Stress, 2001.
17. The National Center for Child Traumatic Stress.
– Psychological First Aid. Field Operations Guide, 2007.
18. Mitchell J.T., Everly G.S., Jr. Critical
Incident Stress Debriefing. – Ellicott City MD, Chevron Pub.
Corp, 2001.
19. Mitchell J.T., Everly G.S. Jr. Critical Incident
Stress Management. – Ellicott City MD, Chevron Pub. Corp., 1999.
20. Mitchell J.T., Everly G.S. Human Elements
Training for Emergency Services, Public Safety and Disaster
Personnel: An Instructional Guide To Teaching Debriefing, Crisis
Intervention And Stress Management Programs. – Chevron Publishing
Corp., 1994.
21. Mitchell J.T., Everly G.S. Critical Incident:
Stress Debriefing an Operations Manual for the Prevention of Traumatic
Stress Among Emergency Services Disaster Workers. – Chevron
Publishing Corp., 1993.
22. Ottenstein Richard J. Coping with threats of
terrorism: a protocol for group intervention. Workplace Trauma Center,
9199 Reisterstown Road, Suite 105 B, Owings Mills, MD 21117, USA, Int.
J. Emerg. Ment. Health 5. – 2003. – Р. 39-42.
23. Ottenstein Richard J. Preparing for
disaster deployment: suggestions for the disaster responder. Workplace
Trauma Center, Eldersburg, MD, USA. Int J Emerg Ment Health 12.
– 2010. – Р. 3-6.
24. Ottenstein Richard J. Supporting remote and
complicated critical incidents through E-mail support teams
Int. J. Emerg. Ment. Health 4. – 2002. – Р. 213-215.
25. Raphael B. When disaster strikes. –
New York: Basic Books, 1986.
26. VandePol B., Labardee L., Gist R. The
Evolution of Psychological First Aid. Journal of Employee Assistance,
VOL. 36 NO. 2nd QUARTER., 2006.
27. World Health Organization, War Trauma
Foundation and World Vision International Psychological First
Aid: Guide for field workers. – WHO: Geneva, 2011.
Ссылка для цитирования
УДК 159.9:61
Агазаде Н. Первая психологическая помощь в доклинической практике [Электронный ресурс] //
Медицинская психология в России: электрон. науч. журн. – 2013. – N 2 (19).
– URL: http://medpsy.ru (дата обращения: чч.мм.гггг).
Все элементы описания необходимы и соответствуют ГОСТ Р 7.0.5-2008
"Библиографическая ссылка" (введен в действие 01.01.2009). Дата обращения [в формате
число-месяц-год = чч.мм.гггг] – дата, когда вы обращались к документу и он был доступен.
|