Вернуться на главную страницу
Английская версия
О журнале
Редакционный совет
Планы редакции
Приглашение к публикациям

Предыдущие
выпуски журнала

2013 РіРѕРґ

2012 РіРѕРґ

2011 РіРѕРґ

2010 РіРѕРґ

2009 РіРѕРґ

Клинические особенности суицидального поведения
в подростковом и юношеском возрасте

Попова Н.М., Счастный Е.Д., Горбацевич Ю.Н. (Томск)

 

 

Попова Надежда Михайловна

–  кандидат медицинских наук, старший научный сотрудник отделения аффективных состояний ФГБУ «НИИ Психического Здоровья» СО РАМН.

E-mail: popovanm@sibmail.com

Счастный Евгений Дмитриевич

–  доктор медицинских наук, заведующий отделением аффективных состояний ФГБУ «НИИПЗ» СО РАМН.

E-mail: schastnyy@mail.tomsknet.ru

Горбацевич Юлия Николаевна

–  врач-психиатр отделения аффективных состояний ФГБУ «НИИПЗ» СО РАМН.

E-mail: ung@sibmail.com

 

Аннотация. Проблема, требующая особого внимания общества — это подрастающее поколение, подростки 14–19 лет. Несмотря на рост рождаемости, в ряде субъектов сохраняется высокий уровень смертности, так называемый феномен «русского креста». Необходимо говорить о кризисе детей подросткового возраста. Тому есть серьезные основания — общая тенденция последних десятилетий — рост психических расстройств, поведенческих и эмоциональных проблем, суицидов. По общему числу суицидов Россия находится на шестом месте в мире — после Литвы, Кореи, Казахстана, Белоруссии и Японии. Проведено исследование 3 групп учащихся г. Томска (n=396): школьники, учащиеся профессионально–технических учебных заведений и студенты ВУЗов. Выявлен высокий удельный вес подростков, склонных к внутренней агрессии, с парасуицидальными мыслями и суицидальными попытками. Суицидальное поведение среди лиц основной группы и группы сравнения выявлено в 29,9%. Суицидальные попытки преобладали в основной клинической группе и группе учащихся профессионально-технических учебных заведений в 12,6% и 6,4% соответственно (р<0,05). Суицидальные мысли, фантазии и намерения коррелировали с общим баллом по шкале Бека в основной группе (r=0,47; р<0,05) и в группе сравнения (r=0,17; р<0,05).

Ключевые слова: детские и подростковые суициды, агрессия, аффективные расстройства, личностная и ситуативная тревога, социальная адаптация, образовательная программа.

 

Ссылка для цитирования размещена в конце публикации.

 

 

Введение

На сегодняшний день Россия является одной из наиболее неблагоприятных стран мира по частоте детских и подростковых суицидов [1; 2]. Крайне неблагоприятная ситуация отмечается в Уральском, Дальневосточном и Сибирском округах [4].

Клинические проявления суицидального поведения в данной возрастной группе имеют характерные отличительные признаки вследствие онтогенетических особенностей соматопсихического состояния подростков.

Суицидальное поведение в подростко–юношеском возрасте является одной из актуальных проблем современной психиатрии и психологии [12]. Его распространенность в различных регионах колеблется в зависимости от многообразных биопсихосоциальных факторов. Подростковый возраст имеет отличительные особенности клинико–психопатологических и клинико–динамических проявлений суицидального поведения. Это, прежде всего, относится к атипичным проявлениям психопатологических синдромов, что в ряде случаев затрудняет диагностику состояния подростка. Ошибки в диагностике влияют на проводимые лечебные мероприятия. Иногда это приводит к видимому ослаблению симптоматики, тогда как риск повторного совершения суицидального действия увеличивается. Приведенные литературные сведения описывают наиболее характерные признаки психопатологической картины, наблюдающейся у суицидальных подростков.Актуальность таких исследований, прежде всего, связана с уточнением дифференциально–диагностических особенностей психических расстройств данной возрастной группы.

Исследованию семейного фактора и условий воспитания посвящено большое число работ психиатров и психологов, как в нашей стране, так и за рубежом. В докладе шведского Центра суицидологических исследований сообщается, что по абсолютному количеству самоубийств среди подростково–юношеского возраста от 15 до 19 лет Россия занимает первое место [4; 5; 6]. Анализ материалов уголовных дел и проверок обстоятельств причин самоубийств, проведенный Генеральной прокуратурой России, показывает, что 62% всех самоубийств вызвано семейными конфликтами и неблагополучием, боязнью насилия со стороны взрослых, бестактным поведением отдельных педагогов, конфликтом с учителями, одноклассниками, друзьями.

На первом месте из проблем, характерных для подростков с суицидальным поведением, находятся отношения с родителями, на втором — трудности, связанные с учебой, на третьем месте — проблемы взаимоотношений с друзьями, в основном противоположного пола.

Отношения родителей с детьми, к сожалению, не всегда строятся на фундаменте открытых, полностью искренних отношений, которые являются надежной защитой от многих суровых испытаний, с которыми встречаются подростки в наше время. И не случайно, что многие попытки суицида у молодых людей рассматриваются специалистами как отчаянный призыв о помощи, как последняя попытка привлечь внимание родителей к своим проблемам, пробить стену непонимания между младшим и старшим поколением. Существенную роль в суицидальном поведении играет сохранность семьи и ее благополучность.

Учебные проблемы обычно связаны с неуспеваемостью или плохими отношениями с учителями, администрацией или классом. Эти проблемы обычно не являются непосредственной причиной суицидального поведения, но они часто приводят к снижению самооценки, появлению ощущения незначимости своей личности, к резкому снижению сопротивляемости стрессам и незащищенности от негативного влияния окружающей среды.

Одним из основных психологических объяснений проблем, связанных со сверстниками, особенно противоположного пола, является чрезмерная зависимость от другого человека, что обычно возникает в качестве компенсации плохих отношений в семье, из-за постоянных конфликтов и отсутствия понимания со стороны родителей.

Кроме того, в современных условиях увеличивается разрыв между различными возрастными и социальными группами — это происходит из-за быстрого изменения культурных норм и эталонов поведения в различных общественных слоях, усиления влияния моды.

Существуют закономерности, объясняющие решение расстаться с жизнью в подростковом возрасте. Они обусловлены значимостью ситуации для конкретного подростка. Именно из-за различной значимости одни и те же типы личности в сходных ситуациях дают совершенно различную реакцию. Ниже представлен спектр самых распространенных реакций в неблагоприятных ситуациях у подростков.

1)  Реакция демобилизации. При этом резко снижается сфера контактов. Подросток замыкается, мучительно переживает одиночество, испытывает безнадежность, гиперболизирует психическую травму, воспринимает проблему в виде трагического тупика, из которого нет выхода.

2)  Реакция дезорганизации. В ее основе лежит тревожный компонент, нарушен сон, встречаются сердечно-сосудистые кризы. При этом заметно снижается интеллектуальный контроль. Подростка что-то очень мучает, не дает покоя. Он становится раздражительным. Происходит потеря «точки опоры». Благодаря этому может произойти реализация острого намерения уйти из жизни.

3)  Реакция пессимистического направления — одна из самых тяжелых и опасных. У подростка происходит изменение мироощущения, появляется мрачное мировоззрение, негативная оценка происходящего. Меняется личностная шкала ценностей.

Материалы и методы

В настоящем исследовании использовались следующие методы:

а) анализ литературных источников по проблеме суицидального поведения;

б) клинико-катамнестический метод;

в) методы психодиагностики.

Участниками исследования стали подростки г. Томска: 1 группа — учащиеся средних образовательных учреждений — n=196, 49,5% выборки; средний возраст 14,92±1,60. 2 группа — учащиеся профессионально–технических учебных заведений — n=78, 19,7%; средний возраст 16,64±1,94. 3 группа — студенты вузов — n=122, 30,8%; в возрасте 17,63±0,98.

Результаты исследований

Наиболее благополучным семейный фактор был в группе школьников и учащихся профессионально–технических учебных заведений, соответственно 24,8% (n=49) и 29,5% (n=23) по сравнению со студентами вузов (р<0,05; χ²–статистика). Большинство подростков исследуемых групп воспитывались матерью или матерью и отчимом и составили: школьники 50,7% (n=99); учащиеся профессионально–технических училищ 35,9% (n=28); студенты вузов 62,3% (n=76) (p<0,05; χ²–статистика).

Помимо традиционных женских сценариев воспитания, часто наблюдались случаи манипулятивного поведения, когда с помощью детей достигались формы материальной и психологической выгоды для родителей. Отмечались случаи гендерной инверсии в воспитании, когда мальчики воспитывались с большей опекой, любовью, а девочек учили быть более ответственными, сильными, не доверять окружающему миру и рассчитывать только на себя.

Достаточно часто у подростков в раннем возрасте отмечалась материнская депривация, так как их воспитание поручалось бабушкам и дедушкам. Это было связано с тем, что мать продолжала образование, работала или устраивала личную жизнь.

Разлучение ребенка с матерью в раннем возрасте вызывает острую негативную эмоциональную реакцию, что в дальнейшем может привести к устойчивым искажениям личности уже повзрослевшего ребенка. Эти искажения могут проявляться синдромом «аффективной тупости». Его основной радикал — своеобразная неспособность к привязанности и любви, отсутствие чувства общности с другими людьми, холодность, отвержение себя и других, что может находить выражение в агрессии, направленной вовне (антисоциальное поведение) или на собственную личность — аутоагрессивное поведение (склонность к саморазрушению) [8].

В семьях, кажущихся вполне благополучными, нередко возникают психотравмирующие ситуации для ребенка. Основой этих конфликтов часто могут быть психологические проблемы межличностных отношений супругов и прародителей, как между собой, так и в вопросах воспитания ребенка. Дисгармоничные отношения между взрослыми (родителями и другими членами семьи) обычно проявлялись ссорами или постоянной атмосферой тяжелого эмоционального напряжения, являющегося результатом натянутости отношений. У детей, испытавших неправильные родительские установки, также формируются искажения развития личности, которые напоминают классический тип невротической личности.

J. Bowlby [13] выделяет следующие типы патогенного родительского поведения:

1) один, оба родителя не удовлетворяют потребности ребенка в любви или полностью отвергают его;

2) ребенок служит в семье средством разрешения супружеских конфликтов;

3) угрозы «разлюбить ребенка» или покинуть семью используются как дисциплинарные меры;

4) внушение ребенку, что он своим поведением повинен в разводе, болезни или смерти одного из родителей;

5) отсутствие в окружении ребенка человека, способного понять его переживания, стать фигурой, замещающей отсутствующего или пренебрегающего своими обязанностями родителя.

При анализе взаимоотношений между родителями группы сравнения можно отметить, что показатель гармоничных отношений был достаточно высок в семьях школьников и составил 29,5% по сравнению с основной и другими группами сравнения (учащихся профессионально–технических учебных заведений и студентов вузов) (р<0,05, χ²-статистика).

На формирование суицидального поведения большое влияние оказывал образ жизни родителей. Так, злоупотребление родителями алкоголя можно рассматривать как фактор риска формирования аутодеструкции.

Работы сотрудников института психического здоровья указывают на необходимость выделения детей из семей родителей, больных алкоголизмом, в группу повышенного риска в связи с возникновением нервно–психических и поведенческих нарушений, суицидального поведения. Так, в исследовании И.Е. Куприяновой [7] было показано, что у 8,4% пациентов алкоголизм родителей выступал в качестве психогении. Все семьи, где есть больной алкоголизмом, являются дисфункциональными.

В качестве наиболее неблагополучной представлена группа учащихся профессионально–технических учебных заведений. В данной группе алкогольная зависимость либо частое употребление спиртных напитков преобладала в группе отцов и составляла 47,4%, матерей — 42,3%. Семьи школьников и студентов вузов отличались по данному показателю и были наиболее благополучны (р<0,05).

Психосоциальный фактор — условия воспитания — является одним из важнейших условий комфортности в жизни молодых людей. Ровное, заботливое воспитание в группе школьников составило 36,08%, профессионально–технических учебных заведений — 23,08% и студентов вузов — 29,55%. Невысокий уровень теплых взаимоотношений «ребенок–родитель» был максимально представлен группой учащихся профессионально–технических учебных заведений (р<0,05, χ²-статистика).

Учащиеся профессионально–технических учебных заведений воспитывались по типу гипоопеки — 28,20%, безнадзорности — 14,10% и семейных скандалов — 14,10%. Подростки расценивали отношение своих родителей к себе как недостаточное, а отсутствие внимания, заботы способствовало тому, что подростки оказывались предоставленные самим себе. Необходимо отметить, что у подростков в 13,9% случаев в семье преобладала неблагоприятная обстановка в виде алкоголизации родителей — 9,73% и семейных скандалов — 4,17%.

Исследователи [9; 10] не только указывают на различные виды неправильного воспитания в детстве и подростковом возрасте (безнадзорность и гипоопека, гипопротекция и скрытая гипопротекция, доминирующая гиперпротекция, потворствующая гипер- или гипопротекция — «кумир семьи», воспитание в культе болезни, эмоциональное отвержение, жестокие взаимоотношения, повышенная моральная ответственность, противоречивое воспитание), но и устанавливают корреляции с тем или иным типом личности. Установлена достоверная связь условий воспитания типа «гипоопеки» и безнадзорности с психопатией из группы возбудимых, «золушки» — тормозимых, «кумира семьи» — истерических.

В зарубежной литературе модели семейного воспитания разделяются на:

а) автократичные (родители полностью контролируют поведение ребенка);

б) авторитарные (ребенок имеет право на свое мнение, но в решении не участвует);

в) эгалитарные (равные права ребенка и родителей в принятии решений);

г) снисходительные (решения, по большей части, принимает сам ребенок);

д) дозволенные — ребенок сам решает, подчиняться родительским решениям, или пренебрегать ими [8].

Условия воспитания являются достоверными (корреляционный анализ по Спирмену) группы школьников (r=0,12, р<0,05), и для лицеистов (r=0,25, р<0,05). Для студентов вузов данный показатель является недостоверным (р>0,05). Корреляционный анализ по Спирмену позволил подтвердить гипотезу исследования. Ее содержание — типы и условия воспитания влияют на формирование характерологических отклонений (р<0,0001; t=7,57), алкогольной зависимости (р<0,0001; t=6,60) и суицидального поведения (р<0,0001; t=4,64), а на формирование наркотической зависимости не оказывают влияние (р<0,249; t=1,16).

Большую роль в возникновении эмоциональных нарушений играли межличностные отношения со сверстниками и преподавателями. Корреляционный анализ по Спирмену позволяет подтвердить полученные данные в группе 1А (р<0,05%; t=2,45) и группе 2В (р<0,05%; t=3,84). Другие результаты являются недостоверными (р>0,05). Отношения с преподавателями достоверны в группе студентов вузов (р<0,05; t=-2,57).

В рамках данного исследования была проведена сравнительная оценка конституциональных характеристик (отягощенность семейного анамнеза психическими расстройствами, преморбидные личностные качества, возраст и пол) в группах подростков исследуемых групп.

Рядом авторов подчеркивается роль наследственности в формировании психических расстройств у детей и подростков. По данным В.Я. Семке [11], в результате генетических исследований подростков с патохарактерологическими расстройствами обнаружено накопление среди родственников первой степени родства случаев психопатии и акцентуации характера, значительно превышающих общепопуляционный. В группу биологических факторов включены и генетические, которые вносят свой вклад в формирование аффективных расстройств и суицидального поведения.

Доказано, что наличие биологического родственника, больного зависимостью от ПАВ, является важным фактором развития аналогичного заболевания для других членов семьи. Чем больше больных с зависимостью родственников в одной семье (плотность зависимости), тем выше риск для здоровых родственников [5]. Биологический риск для потомков повышен при заболевании как отца, так и матери.

В этой связи было проведено исследование, направленное на выявление психических расстройств у близких родственников (эндогенные и аффективные расстройства, эпилепсия, алкогольная и наркотическая зависимость, суицидальное поведение), патологию характера у родителей и близких родственников.

Отягощенность семейного анамнеза психическими расстройствами определяли в первой и второй степени родства при сборе анамнеза, в беседах с родителями, родственниками.

Для удобства анализа психические заболевания были представлены 3 группами: 1 — неаффективные расстройства (зависимости, расстройства личности); 2 — аффективные расстройства (биполярное аффективное расстройство, депрессивное расстройство, суицидальное поведение) и 3 — другие психические заболевания (шизофрения, деменция, органические заболевания, эпилепсия и др.).

При изучении влияния указанных факторов (роль наследственности) на развитие психических расстройств было выявлено, что в исследуемых группах среди родственников преобладала неаффективная патология (47,1%), что объяснялось чаще всего встречаемым высоким показателем алкоголизации родственников. В данном случае преобладала группа учащихся профессионально–технических учебных заведений и школьников, соответственно 62% и 53,3%.

Другие психические заболевания у родителей и кровных родственников обследованных (шизофрения, пограничные, аффективные, органические расстройства, дементные расстройства) встречались в 6,9% (n=48), преобладающей была группа студентов 20,5% (n=25). Отсутствие каких-либо сведений о наследственной отягощенности были представлены в группе учащихся профессионально–технических учебных заведений.

Личностные особенности исследуемых подростков определялись при проведении беседы и экспериментально–психологического исследования с использованием опросника ПДО. Анализ полученных результатов показал, что у подростков исследуемых групп в преморбиде преобладали школьники — учащиеся средних учебных заведений, студенты ВУЗов, соответственно наблюдались неустойчивые черты 12,6% (n=25), эпилептоидные черты 21,7% (n=17) и шизоидные черты 13,1% (n=16).

В процессе клинико–патогенетического изучения роли патологии антенатального и перинатального периодов была выявлена патология у подростков в группе сравнения — у школьников 56,38%, учащихся профессионально–технических учебных заведений — 61,11% и студентов вузов — 42,89%.

Исследование показало, что наиболее выраженной патология антенатального периода (угроза прерывания беременности, внутриутробные инфекции, гипоксия, гестозы беременности, фетоплацентарная недостаточность) и перинатального (стремительные, затяжные или преждевременные роды, применение родовспоможения, асфиксия плода в родах, родовые травмы) была представлена в группе учащихся средних учебных заведений — 61,1% (n=48) (р<0,05; χ²−статистика). Корреляционный анализ по Спирмену позволяет констатировать влияние экзогенных факторов в группе учащихся средних учебных заведений (r=0,23; р<0,05).

Обсуждение результатов

Выявлен высокий удельный вес подростков, склонных к внутренней агрессии, с парасуицидальными мыслями и суицидальными попытками: 36,3% респондентов задумывались о совершении самоубийства, в том числе 31,7% — периодически, 4,6% — довольно часто, а каждый десятый (11,0%) из них уже совершал подобные попытки. И мысли о самоубийстве, и частота их попыток значительно реже регистрировались среди подростков до 15 лет, нежели старше данного возраста, соответственно 25,9% и 43% (р<0,01) и 8,8% против 12,8% (р>0,05). Девушки–подростки достоверно чаще, чем юноши, думают о самоубийстве (45,6% против 18,9%, р<0,001) и в 4,4 раза чаще делают попытки к их реализации (15,1% против 3,3%; р<0,001).

Удельный вес подростков, помышляющих о самоубийстве и покушавшихся на собственную жизнь, среди считающих себя счастливыми людьми был достоверно ниже, нежели в альтернативной группе респондентов: соответственно по группам 69,4% (р<0,001) и 9% против 20,7% (р<0,01). Ведущими причинами, побудившими подростков к попыткам самоубийства, независимо от пола, являлись конфликтные ситуации в семье (35,2%), с близким для них человеком (25,9%) и в школьном коллективе (3,7%). В среднем каждый шестой (14,8%) из опрошенных в качестве мотивации указывал на «утрату смысла жизни».

Изучаемые показатели взаимосвязи агрессивности, депрессии, тревоги и социальной адаптации с возрастом появления аффективных нарушений представлены в таблице № 1.

 

Таблица 1

Соотношение уровня агрессивности, депрессии, тревоги личностной и ситуативной, социальной адаптации и возраст появления аффективных нарушений

 

Установлено, что уровень агрессивности доминировал в группе учащихся профтехучилищ 23,07% (физическая агрессивность) (р<0,005). У студентов вузов 20,49% преобладала обида, у школьников показатель негативизма составил 14,72%. Оценивая количественные показатели агрессивности по методике Ассингера, необходимо отметить, что наиболее высокие показатели были выявлены в группе учащихся профессионально–технических учебных заведений (р<0,05).

Корреляционный анализ по Спирмену показал, что из 8 параметров наиболее тесная взаимосвязь между уровнем депрессии и агрессии (r=0,30). Пункты, коррелирующие с суммарными показателями аффективных расстройств, — это личностная и ситуативная тревожность (r=0,18; р<0,05).

 

Таблица 2

Суицидальное поведение в исследуемых группах

 

Заключение

Проведенное исследование показало необходимость комплексной работы педагогов, психиатров, медицинских и семейных психологов, направленной на снижение суицидального поведения в подростковом возрасте. Проблема роста суицидального поведения приобретает не только важное социально–экономическое значение, но и определяет медико–демографическую безопасность страны, ее будущее, национальные интересы. Необходима государственная межведомственная программа предупреждения суицидов.

 

Литература

1.  Аналитическая справка «Суицидологическая ситуация в Сибирском Федеральном Округе», подготовленная для СО РАМН / Счастный Е.Д., Симуткин Г.Г., Попова Н.М. [и др.]. – Томск, 2010. – 12 с.

2.  Виноградов М.В. Трагический рекорд. – 2012 [Электронный ресурс] http://www.vz.ru/society/2012/10/23/603804.html.

3.  Ворсина О.П., Симуткин Г.Г. Социально-психологическая адаптация суицидентов, госпитализированных в психиатрический стационар // Wyksztalcenie i nauka bez granic : материалы VII международной научно-практ. конф. – Przemysl, 2011. – С. 63-67.

4.  Гуткевич Е.В. Факторы риска психических расстройств и медико-генетическая помощь семьям с детьми и подростками // Сибирский вестник психиатрии и наркологии. – 2001. – № 2. – С. 10-13.

5.  Девиантные формы поведения: генетические и психологические особенности (на примере клинического случая) / Гуткевич Е.В., Мандель А.И., Молькина Л.Г. [и др.] // Сибирский вестник психиатрии и наркологии. – 2007. – № 1(44). – Приложение. – С. 89-94.

6.  Ефимова О.И. Суицидальное поведение в подростковом возрасте и возможности его профилактики // Успехи современного естествознания. – 2005. – № 11. – С. 93-95.

7.  Куприянова И.Е. Клинико-патогенетические закономерности терапии невротических состояний: автореф. дис. … докт. мед. наук. – Томск, 2002. – 40 с.

8.  Ремшмидт Х. Детская и подростковая психиатрия / пер. с нем. – М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2001. – 624 с.

9.  Семке В.Я. К проблеме клиническо-патогенетического анализа и коррекция нарушений поведения подростков // Журн. невропатологии и психиатрии. – 1982. – Вып. 10. – С. 77-83.

10.  Семке В.Я. Стрессоустойчивость как основа преодоления кризисов молодого поколения // Сибирский вестник психиатрии и наркологии. – 2009. – № 3. – С. 7-10.

11.  Семке В.Я. Суицидологическая превенция: междисциплинарная ответственность // Сибирский вестник психиатрии и наркологии. – 1997. – № 1-2. – С. 5-9.

12.  Счастный Е.Д., Горбацевич Ю.Н. Тревожно-депрессивные расстройства у учащихся в системе начального профессионального образования [Электронный ресурс] // Медицинская психология в России: электрон. науч. журн. – 2012. – N 3 (14). – URL: http://medpsy.ru (дата обращения: 11.02.2013).

13.  Bowlby J. The Making and Breaking of Affectional Bonds. – London: Routledge, 1979.

 

 

Ссылка для цитирования

УДК 616.89.-008.441.44:159.922.7/.8

Попова Н.М., Счастный Е.Д., Горбацевич Ю.Н. Клинические особенности суицидального поведения в подростковом и юношеском возрасте [Электронный ресурс] // Медицинская психология в России: электрон. науч. журн. – 2013. – N 2 (19). – URL: http://medpsy.ru (дата обращения: чч.мм.гггг).

 

Все элементы описания необходимы и соответствуют ГОСТ Р 7.0.5-2008 "Библиографическая ссылка" (введен в действие 01.01.2009). Дата обращения [в формате число-месяц-год = чч.мм.гггг] – дата, когда вы обращались к документу и он был доступен.

 

  Р’ начало страницы Р’ начало страницы

 

ОБОЗРЕНИЕ ПСИХИАТРИИ И МЕДИЦИНСКОЙ ПСИХОЛОГИИ

им. В.М. Бехтерева


Попов Ю.В., Пичиков А.А. Особенности суицидального поведения у подростков (обзор литературы)


Емелина Д.А., Макаров И.В. Задержки темпа психического развития у детей (обзор литературных данных)


Григорьева Е.А., Хохлов Л.К. К проблеме психосоматических, соматопсихических отношений


Деларю В.В., Горбунов А.А. Анкетирование населения, специалистов первичного звена здравоохранения и врачей-психотерапевтов: какой вывод можно сделать о перспективах психотерапии в России?

Серия 16

ПСИХОЛОГИЯ

ПЕДАГОГИКА


Щелкова О.Ю. Основные направления научных исследований в Санкт-Петербургской школе медицинской (клинической) психологии

Cамые читаемые материалы журнала:


Селезнев С.Б. Особенности общения медицинского персонала с больными различного профиля (по материалам лекций для студентов медицинских и социальных вузов)

Панфилова М.А. Клинический психолог в работе с детьми различных патологий (с задержкой психического развития и с хроническими соматическими заболеваниями)

Копытин А.И. Применение арт-терапии в лечении и реабилитации больных с психическими расстройствами

Вейц А.Э. Дифференциальная диагностика эмоциональных расстройств у детей с неврозами и неврозоподобным синдромом, обусловленным резидуально-органической патологией ЦНС

Авдеева Л.И., Вахрушева Л.Н., Гризодуб В.В., Садокова А.В. Новая методика оценки эмоционального интеллекта и результаты ее применения