Типологический подход к анализу когнитивных нарушений
на инициальном этапе параноидной шизофрении

Куликова О.С. (Оренбург, Россия)

Куликова Ольга Сергеевна –  кандидат психологических наук, ассистент кафедры клинической психологии и психотерапии; ГБОУ ВПО «Оренбургский государственный медицинский университет» Минздрава РФ, Советская ул., 6, Оренбург, 460000, Россия. Тел.: 8 (353) 277-61-03; –  медицинский психолог; ГБУЗ «Оренбургская областная клиническая психиатрическая больница № 1», ул. Цвиллинга, 5/3, Оренбург, 460006, Россия. E-mail: ol.klkv@mail.ru

Аннотация.

Настоящее эмпирическое исследование направлено на изучение специфики нарушений регуляции познавательной деятельности пациентов на инициальном этапе параноидной шизофрении. Теоретической основой исследования явилась концепция когнитивно-стилевых характеристик как обобщенных типологических особенностей восприятия и мышления, являющихся индикаторами сформированности процессов регуляции процессов обработки информации на субсознательном уровне.

Материал и методы. Было обследовано 80 пациентов с клиническим диагнозом «параноидная шизофрения» и длительностью заболевания от начала первого психотического эпизода до момента проведения обследования — не более 1 года. Группу сравнения составили 50 психически здоровых лиц. Были использованы методы психологической диагностики когнитивных стилей: методика К. Готтшальдта «Включенные фигуры», методика Дж. Струпа «Словесно-цветовая интерференция», методика Р. Гарднера «Свободная сортировка», методика Дж. Кагана «Сравнение похожих рисунков». Для статистической обработки результатов эмпирического исследования был использован метод кластерного анализа критерий φ* — угловое преобразование Фишера.

Результаты. На инициальном этапе параноидной шизофрении отсутствуют когнитивно-стилевые субгруппы мобильных поленезависимых, «гибких и интегрированных», «ригидных и интегрированных», «быстрых и точных» и рефлективных обследуемых; отмечается статистически достоверно меньшая представленность когнитивно-стилевых субгрупп «мобильных полезависимых», «дифференциаторов» и «категоризаторов», а также (на уровне статистической тенденции) — подгруппы «гибких и неинтегрированных».

Полученные данные можно рассматривать как попытку реализации типологического подхода к исследованию когнитивных нарушений на инициальном этапе параноидной шизофрении, поскольку выделенные когнитивно-стилевые подгруппы отличаются качественной спецификой протекания процесса регуляции познавательной деятельности.

Связанное с болезненным процессом нарушение регуляции процесса обработки информации на инициальном этапе параноидной шизофрении проявляется низкой способностью дифференцировать признаки разной степени обобщенности, недостаточно систематичным сбором информации с трудностями преодоления влияния видимого поля и автоматизированных речевых функций при сниженной способности отсрочить принятие решения до момента более полного и тщательного анализа информации.

Ключевые слова: инициальный этап параноидной шизофрении; когнитивные стили.

Ссылка для цитирования размещена в конце публикации.

Введение

Шизофрения определяется как хроническое психическое расстройство, характеризующееся прогредиентным течением с постепенным формированием специфического когнитивного дефицита и обеднением эмоционально-волевой и потребностно-мотивационной сфер личности. Указывается на преимущественную манифестацию болезненного процесса в молодом возрасте и, как следствие, на высокий процент инвалидизации пациентов, страдающих шизофренией [13; 12; 2].

Учитывая центральную роль мыслительных и мотивационных нарушений в структуре шизофренического (диссоциативного) патопсихологического симптомокомплекса [8; 9; 14], многие авторы говорят об определяющем влиянии данных нарушений на степень социальной дезадаптации больных шизофренией [1; 2; 3]. При этом, несмотря на большое число исследований, посвященных патопсихологии шизофрении [22; 17; 16; 18; 24; 15; 9], влияние специфических когнитивных нарушений на социальную адаптацию пациентов остается недостаточно изученным. В этом отношении определенный интерес представляют изменения когнитивных стилей, связанные с заболеванием и придающие мышлению пациентов большое своеобразие. На основании ряда собственных исследований М.А. Холодная рассматривает когнитивно-стилевые характеристики психически здоровых лиц как компоненты структуры интеллекта, отражающие обобщенные типологические особенности восприятия и мышления и являющиеся индикаторами сформированности процессов регуляции познавательной деятельности [14]. В отношении пациентов, страдающих шизофренией, более корректно говорить о нарушении (снижении, ослаблении) регуляции процессов обработки информации в целом. В современных исследованиях [5; 10] рассматривается изменение стилевых особенностей когнитивной сферы в результате длительного течения шизофренического процесса. Однако, учитывая возможность и необходимость осуществления психокоррекционных мероприятий уже на начальном этапе заболевания, актуальным является изучение связанных с болезненным процессом нарушений регуляции познавательной деятельности, проявляющихся на инициальной стадии шизофрении.

В связи с вышеизложенным сформирована цель исследования: изучение специфики нарушений регуляции познавательной деятельности пациентов на инициальном этапе параноидной шизофрении. При этом мы опирались на концепцию когнитивного стиля как квадриполярного измерения, являющегося индикатором сформированности процессов регуляции процессов обработки информации на субсознательном уровне [14]. Это позволило реализовать типологический подход к изучению познавательной деятельности, предполагающий выделение подгрупп пациентов в зависимости от качественных характеристик процесса регуляции познавательной деятельности.

Материалы и методы

В рамках проведенного эмпирического исследования было обследовано 80 пациентов (39 женщин, 41 мужчина) с клиническим диагнозом «параноидная шизофрения» в соответствии с диагностическим критериями рубрики F20.0 «параноидная шизофрения» МКБ-10 (возраст обследованных пациентов — от 18 до 39 лет; средний возраст — 32 ± 6,23 года). Значительную часть экспериментальной группы составили пациенты с эпизодическим типом течения заболевания (76 человек); в синдромальном плане чаще всего диагностировались параноидный и галлюцинаторно-параноидный синдромы (20 пациентов (25% от объема выборки) и 40 пациентов (50% от объема выборки) соответственно). Кроме этого, в клинической картине заболевания обследованных пациентов были представлены депрессивно-параноидный, тревожно-параноидный и галлюцинаторный синдромы (4 (5%), 6 (7,5%) и 5 (6,25%) пациентов соответственно).

Отбор пациентов для участия в исследовании проводился на основании совокупности следующих критериев:

Кроме этого, всем пациентам была разъяснена возможность в любой момент отказаться от участия в исследовании. В экспериментальную группу не были включены пациенты, у которых первый эпизод психического заболевания (шизофрении) характеризовался полиморфной или, напротив, стертой психотической симптоматикой.

Группу сравнения составили 50 психически здоровых лиц (25 женщин, 25 мужчин) в возрасте от 20 до 40 лет (средний возраст — 29 ± 6,63 лет). По возрастным характеристикам и половому составу группа сравнения была сопоставима с экспериментальной группой.

Характеристика группы сравнения и экспериментальной группы по уровню образования представлена в таблице 1.

Таблица 1

Состав выборок по уровню образования

Из таблицы 1 видно, что пациенты на инициальном этапе параноидной шизофрении по уровню полученного образования не обнаружили существенных отличий от психически здоровых лиц.

Характер трудовой деятельности обследованных пациентов отражен в таблице 2.

Таблица 2

Характер трудовой занятости обследованных пациентов

Из таблицы 2 видно, что только 16 пациентов на момент проведения обследования работали по полученной специальности (из них 6 человек были заняты высококвалифицированным трудом); при этом не работали в течение года до поступления в стационар 38 человек (без учета учащихся); из них 31 человек характеризовался наличием профессионального образования. При этом во время первой госпитализации в психиатрический стационар только 10 пациентам было установлено стойкое ограничение трудоспособности и оформлена 3 группа инвалидности.

В таблице 3 представлена характеристика семейного положения обследуемых из группы сравнения и экспериментальной группы.

Таблица 3

Характеристика семейного положения обследуемых из группы сравнения и экспериментальной группы

Из таблицы 3 видно, что в экспериментальной группе численно преобладают обследуемые, не состоящие в браке и не имеющие детей. Напротив, значительную часть (50%) группы сравнения составляют лица, состоящие в браке и воспитывающие детей. В исследованной выборке пациентов среди лиц, расторгнувших брак, отмечается примерно одинаковое число случаев проживания общего ребенка как с обследуемым, так и с другим родителем. В группе сравнения случаи проживания общего ребенка после расторжения брака с другим родителем относительно редки. Кроме этого, необходимо отметить наличие в экспериментальной группе случаев совместного ведения хозяйства и (или) воспитания детей без официальной регистрации брака (сожительство). В исследованной нами выборке психически здоровых лиц вариант сожительства не встречается.

Для достижения цели исследования был использован комплекс методов психологической диагностики когнитивных стилей: методика К. Готтшальдта «Включенные фигуры» (индивидуальный вариант [20]), методика Дж. Струпа «Словесно-цветовая интерференция» [23], методика Р. Гарднера «Свободная сортировка» [19] в модификации В.А. Колги [4], методика Дж. Кагана «Сравнение похожих рисунков» [21].

Исследовательские процедуры, реализованные в перечисленных методиках, позволяют выявить недостаточность регулирующих механизмов когнитивной сферы при активизации в экспериментальной ситуации мыслительных и перцептивных процессов, а также при повышенных требованиях к механизмам внимания. При выборе конкретных методик для изучения когнитивно-стилевых особенностей на инициальном этапе параноидной шизофрении мы руководствовались также соображениями об относительно простой для обследуемых процедуре выполнения соответствующих заданий. Это способствовало нивелированию возможных на инициальном этапе параноидной шизофрении негативных мотивационных влияний на качество выполнения экспериментальных заданий.

Процедура исследования полезависимости/поленезависимости с применением методики «Фигуры Готтшальдта» предполагает нахождение в сложных геометрических фигурах одной из пяти эталонных простых геометрических фигур. О поленезависимости свидетельствует быстрое и правильное обнаружение простой фигуры в сложной, в то время как полезависимые характеризуются медленным и (или) ошибочным выполнением задания. Предлагается тренировочная серия, состоящая из 3 проб, и основная, включающая предъявление поочередно (по одной) 30 фигур. В процессе выполнения задания фиксируется общее время поиска фигур, количество правильных ответов. На основании полученных данных вычисляются показатели: индекс полезависимости и коэффициент имплицитной обучаемости. При этом индекс полезависимости рассчитывается по формуле: I = N/T, где I — индекс полезависимости, N — число правильных ответов, T — время (в минутах), затраченное на выполнение всех проб методики. Для расчета коэффициента имплицитной обучаемости применяется формула: (A−B)/A, где A — количество ошибок, допущенных в первых 15 пробах методики; B — количество ошибок, допущенных в пробах второй половины методики (15 проб). Низкие значения указанных показателей свидетельствуют о полезависимости и низкой имплицитной обучаемости соответственно.

Исследование степени гибкости/ригидности интеллектуального контроля (методика «Словесно-цветовая интерференция») состоит из трех последовательно предъявляемых заданий. Первое задание заключается в просьбе как можно быстрее прочитать слова, написанные черным шрифтом и обозначающие название того или иного из четырех основных цветов; второе задание требует от обследуемого как можно быстрее называть цвет шестиугольников тех же четырех основных цветов; третье задание состоит в просьбе назвать цвет шрифта, которым написаны слова, обозначающие название того или иного из тех же четырех основных цветов, что и в предыдущих заданиях; цвет шрифта в третьем задании не совпадает со значением слова. Ошибки корригируются обследуемым по ходу выполнения задания самостоятельно или по указанию экспериментатора. Фиксируется время выполнения каждого задания, на основании чего подсчитываются показатель ригидности/гибкости интеллектуального контроля и интегрированности словесно-речевых и сенсорно-перцептивных функций [14]. Показатель ригидности/гибкости контроля рассчитывается по формуле: T3−T2; где T3 — время выполнения третьего задания (называние цвета шрифта), T2 — время выполнения второго задания (называния цвета шестиугольников). Для расчета показателя интегрированности словесно-речевых и сенсорно-перцептивных функций применяется формула: T2/T1, где T2 — время выполнения второго задания (называния цвета шестиугольников); T1 — время, затраченное на выполнение первого задания (чтение слов). Высокие значения этих показателей свидетельствуют о ригидности познавательного контроля и о слабой интеграции словесно-речевых и сенсорно-перцептивных функций.

Для диагностики когнитивного стиля «Узкий/Широкий диапазон эквивалентности» использовалась предложенная В.А. Колгой модификация методики «Свободная сортировка предметов» по Р. Гарднеру (Gardner R.W). В этой модификации в качестве объекта сортировки выступают написанные на отдельных карточках слова, отражающие различные аспекты категории «время». Обследуемому предлагается разложить карточки наиболее логичным, удобным и естественным с его точки зрения способом. Фиксируется показатель «Количество выделенных групп». Чем больше выделенных групп, тем более узким расценивается диапазон эквивалентности. Дополнительно для вычисления показателя «Коэффициент категоризации» учитываются основания сортировки с последующей их оценкой. Оценка предложенных обследуемыми оснований сортировки проводилась для каждой из выделенных групп по следующим критериям: 0 баллов — если группа выделяется на основе формального, ситуативного либо эмоционально-субъективного признака, 1 балл — если объединение карточек со словами в одну группу осуществляется на основе обобщенного, категориального признака. Для расчета коэффициента категоризации сумма баллов по результатам оценки оснований выделения каждой из групп делится на количество групп: (А1 + В2 + С3 + … + Zn)/n; в этой формуле: А1 — оценка предложенного обследуемым основания выделения первой группы; В2 и С3 — аналогичная оценка для второй и третьей группы соответственно; Zn — оценка признака, лежащего в основе выделения обследуемым n-ной группы; n — количество групп, выделенных в результате выполнения методики. Высокие (близкие к единице) значения коэффициента категоризации свидетельствуют о склонности к использованию в качестве оснований сортировки строгих высокообобщенных критериев; низкие (близкие к нулю) значения этого коэффициента отражают тенденцию к использованию в процессе сортировки объектов формально-неопределенных, ситуативных или субъективно произвольных критериев.

Процедура диагностики когнитивного стиля «Импульсивность/ Рефлективность» (методика «Сравнение похожих рисунков») состоит в последовательном предъявлении обследуемому двух тренировочных и двенадцати основных таблиц, на каждой из которых наверху находится изображение фигуры-эталона, а внизу располагаются восемь почти идентичных изображений этого же предмета, среди которых только одно полностью соответствует эталону. Обследуемый должен выбрать изображение, идентичное эталонному. По результатам выполнения 12 проб основной серии вычисляются показатели: среднее время выбора изображения и общее количество ошибок.

На этапе статистического анализа результатов эмпирического исследования отдельно для группы сравнения и экспериментальной группы вычислялись первичные описательные статистические характеристики (средняя арифметическая, дисперсия, среднеквадратичное отклонение, показатели асимметрии и эксцесса).

Концепция квадриполярной природы когнитивного стиля предполагает использование статистической процедуры кластерного анализа с целью разделения обследуемых по когнитивно-стилевым субгруппам [Там же].

Соответственно, кластеризация проводилась по каждому когнитивному стилю, отдельно для группы сравнения и экспериментальной группы, с оценкой различия по методу евклидова пространства. В процедуру кластерного анализа включалось по два показателя для каждого когнитивного стиля. Так, для полезависимости/ поленезависимости были использованы показатели «Коэффициент имплицитной обучаемости» и «Индекс полезависимости»; для ригидного/гибкого интеллектуального контроля — показатели интегрированности словесно-речевого и сенсорно-перцептивного способов обработки информации и ригидности интеллектуального контроля; для когнитивного стиля «Импульсивность/Рефлективность» использовались показатели «Количество ошибок при сравнении похожих рисунков» и «Среднее латентное время ответа»; для когнитивного стиля «Узость/Широта диапазона эквивалентности» — показатели «Количество групп, выделенных при свободной сортировке объектов» и «Коэффициент категоризации».

На следующем этапе статистической обработки результатов исследования применялся критерий φ* — угловое преобразование Фишера — для сопоставления группы сравнения и экспериментальной группы по частоте встречаемости тех или иных когнитивно-стилевых характеристик.

Результаты исследования

В результате кластерного анализа по каждому из изученных когнитивных стилей было выделено от 2 до 4 кластеров.

Графическое изображение кластеров по стилю «Полезависимость/ Поленезависимость» в группе сравнения представлено на рисунке 1.

Рисунок 1. Графическое изображение кластеров по стилю «Полезависимость/Поленезависимость» в группе сравнения

Из рисунка 1 видно, что по стилю «Полезависимость/Поленезависимость» обследуемые группы сравнения могут быть разделены на 2 подгруппы: мобильные полезависимые и мобильные поленезависимые.

Графическое изображение кластеров по стилю «Полезависимость/ Поленезависимость» в экспериментальной группе представлено на рисунке 2.

Рисунок 2. Графическое изображение кластеров по стилю «Полезависимость/Поленезависимость» в экспериментальной группе

На рисунке 2 показаны 3 подгруппы пациентов с когнитивно-стилевыми особенностями, соответствующими фиксированной полезависимости, мобильной полезависимости и фиксированной поленезависимости соответственно.

Сводные данные о численности когнитивно-стилевых подгрупп, выделенных в группе сравнения и экспериментальной группе по когнитивному стилю «Полезависимость/Поленезависимость», приведены в таблице 4.

Таблица 4

Когнитивно-стилевые подгруппы по параметру «Полезависимость/Поленезависимость»

Примечание:
сокращения в таблице расшифровываются следующим образом:
ПЗ — полезависимость;
ПНЗ — поленезависимость;
М — мужчины;
Ж — женщины.

Из анализа таблицы 4 видно, что когнитивно-стилевая подгруппа мобильных полезависимых представлена и в группе сравнения, и в экспериментальной группе. С помощью критерия φ* — углового преобразования Фишера — была выявлена статистически значимая большая частота встречаемости качественно определяемого признака мобильной полезависимости в группе сравнения по сравнению с экспериментальной группой (φ*эмп. = 11,4; ρ<0,001).

Кластеры, выделенные по когнитивному стилю «Ригидный/Гибкий интеллектуальный контроль» в группе сравнения, графически представлены на рисунке 3.

Рисунок 3. Графическое изображение кластеров по стилю «Ригидный/Гибкий интеллектуальный контроль» в группе сравнения

На рисунке 3 показаны 3 когнитивно-стилевые подгруппы психически здоровых лиц по стилю «Ригидность/Гибкость интеллектуального контроля: «ригидные и интегрированные», «гибкие и неинтегрированные», «гибкие и интегрированные».

На рисунке 4 представлены кластеры, выделенные по когнитивному стилю «Ригидный/Гибкий интеллектуальный контроль» в экспериментальной группе.

Рисунок 4. Графическое изображение кластеров по стилю «Ригидный/Гибкий интеллектуальный контроль» в экспериментальной группе

Из рисунка 4 видно, что обследуемые экспериментальной группы по когнитивно-стилевым характеристикам могут быть разделены на две подгруппы: «гибкие и неинтегрированные», «ригидные и неинтегрированные».

Сводные данные о численности когнитивно-стилевых подгрупп, выделенных в группе сравнения и экспериментальной группе по когнитивному стилю «Ригидный/Гибкий интеллектуальный контроль», приведены в таблице 5.

Таблица 5

Когнитивно-стилевые подгруппы по параметру «Ригидность/Гибкость интеллектуального контроля»

Примечание:
сокращения в таблице расшифровываются следующим образом:
РИ — ригидные и интергрированные;
РнИ — ригидные и неинтегрированные;
ГИ — гибкие и интегрированные;
ГнИ — гибкие и неинтегрированные;
М — мужчины;
Ж — женщины.

Вычислялось значение критерия φ* — углового преобразования Фишера — для оценки достоверности различий в представленности когнитивно-стилевой подгруппы «гибких и неинтегрированных» в исследованных группах пациентов на инициальном этапе параноидной шизофрении и психически здоровых обследуемых. Оцениваемые различия — статистически незначимые, однако можно говорить о тенденции к большей представленности когнитивно-стилевой подгруппы «гибких и неинтегрированных» среди психически здоровых лиц по сравнению с пациентами на инициальном этапе параноидной шизофрении (φ*эмп. = 1,49; ρ<0,071).

На рисунке 5 представлены когнитивно-стилевые субгруппы, выделенные в результате кластеризации по стилю «Импульсивность/Рефлективность» в группе сравнения.

Рисунок 5. Графическое изображение кластеров по стилю «Импульсивность/Рефлективность» в группе сравнения

Из рисунка 5 видно, что в группе сравнения представлены 4 подгруппы: «рефлективные», «медленные и неточные», «быстрые и точные», «импульсивные».

На рисунке 6 графически представлены результаты кластерного анализа по когнитивному стилю «Импульсивность/Рефлективность» в экспериментальной группе.

Рисунок 6. Графическое изображение кластеров по стилю «Импульсивность/Рефлективность» в экспериментальной группе

Из рисунка 6 видно, что в экспериментальной группе по когнитивному стилю «Импульсивность/Рефлективность» представлены две подгруппы обследуемых: «импульсивные» и «медленные и неточные».

Сводные данные о численности когнитивно-стилевых подгрупп, выделенных в группе сравнения и экспериментальной группе по когнитивному стилю «Импульсивность/Рефлективность», приведены в таблице 6.

Таблица 6

Когнитивно-стилевые подгруппы по параметру «Импульсивность/Рефлективность»

Примечание:
сокращения в таблице расшифровываются следующим образом:
И — импульсивные;
Р — рефлективные;
М — мужчины;
Ж — женщины.

С помощью критерия φ* — углового преобразования Фишера — были получены данные о достоверно большей частоте встречаемости когнитивно-стилевой характеристики импульсивности в группе пациентов на инициальном этапе параноидной шизофрении, по сравнению с психически здоровыми обследуемыми (φ*эмп. = 4,88; ρ<0,001). В то же время представленность когнитивно-стилевой подгруппы «медленных и неточных» в исследованных группах статистически значимо не отличается (φ*эмп. = 0,44; ρ>0,1).

Графическое изображение результатов кластеризации в группе сравнения по когнитивному стилю «Узкий диапазон эквивалентности / Широкий диапазон эквивалентности» представлено на рисунке 7.

Рисунок 7. Графическое изображение кластеров по стилю «Узкий диапазон эквивалентности / Широкий диапазон эквивалентности» в группе сравнения

Из рисунка 7 видно, что психически здоровые лица по когнитивному стилю «Узкий диапазон эквивалентности / Широкий диапазон эквивалентности» могут быть разделены на 2 подгруппы обследуемых: «категоризаторы» и «дифференциаторы».

Рисунок 8 иллюстрирует результаты кластеризации по когнитивному стилю «Узкий/Широкий диапазон эквивалентности» в экспериментальной группе.

Рисунок 8. Графическое изображение кластеров по стилю
«Узкий диапазон эквивалентности / Широкий диапазон эквивалентности»
в экспериментальной группе

Из рисунка 8 видно, что в экспериментальной группе можно выделить 4 подгруппы пациентов: «категоризаторы», «дифференциаторы», «глобалисты», «детализаторы».

Сводные данные о численности когнитивно-стилевых подгрупп, выделенных в группе сравнения и экспериментальной группе по когнитивному стилю «Импульсивность/Рефлективность», приведены в таблице 7.

Таблица 7

Когнитивно-стилевые подгруппы по параметру «Узкий/Широкий диапазон эквивалентности»

Примечание:
сокращения в таблице расшифровываются следующим образом:
М — мужчины;
Ж — женщины.

С помощью критерия φ* — углового преобразования Фишера — были получены данные о достоверно большей представленности когнитивно-стилевых подгрупп «дифференциаторов» и «категоризаторов» в группе психически здоровых обследуемых, по сравнению с пациентами на инициальном этапе параноидной шизофрении (φ*эмп. = 13,95; ρ<0,001 и φ*эмп. = 4,63; ρ<0,001).

Обсуждение результатов

Согласно принятой нами концепции квадриполярной природы когнитивного стиля, максимально можно выделить 4 субгруппы для каждого когнитивно-стилевого параметра. При этом в зависимости от особенностей выборки количество выделенных субгрупп может отличаться (феномен «расщепления» полюсов когнитивных стилей). В частности, такая закономерность выявлена в исследовании И.С. Кострикиной [6], а также в работе Е.Л. Коробовой на выборке пациентов, страдающих шизофренией [5].

Когнитивно-стилевые характеристики рассматриваются как обобщенные особенности восприятия и мышления, при этом в основе описанных в литературе когнитивно-стилевых различий лежит механизм интеллектуального контроля, обеспечивающего избирательную регуляцию процесса переработки информации на субсознательном уровне. Регулятивная функция когнитивного стиля проявляется в двух основных формах: в контроле процессов переработки информации с целью повышения объективированности ментальных репрезентаций реальности и в контроле аффективной активности в актах познавательного отражения в направлении снижения аффективных влияний на процесс построения познавательного образа [14].

В нашем исследовании по характеристике стиля «Полезависимость/ Поленезависимость» в группе сравнения выделены подгруппы мобильных полезависимых и мобильных поленезависимых обследуемых.

В экспериментальной группе были выделены подгруппы фиксированных полезависимых, мобильных полезависимых и фиксированных поленезависимых; подгруппа мобильных поленезависимых в исследованной выборке пациентов не представлена.

Следовательно, для психически здоровых обследуемых характерна мобильность когнитивно-стилевых характеристик полезависимости/поленезависимости, то есть способность к переходу на противоположный тип стилевого поведения, что, по литературным данным, соответствует высокому уровню регуляции процесса обработки информации и большей эффективности процессов социально-психологической адаптации. В экспериментальной группе, напротив, преобладает фиксированность когнитивно-стилевых особенностей, отражающая ослабление регулирующих аспектов интеллектуальной деятельности. В случае полезависимости (фиксированной полезависимости) ослабление регуляции процессов обработки информации проявляется в трудностях преодоления влияния видимого поля и мотивационно-аффективных состояний при построении объективированного познавательного образа [Там же].

По когнитивно-стилевому параметру «Ригидный/Гибкий интеллектуальный контроль» в группе сравнения выделены три подгруппы: «ригидные и интегрированные», «гибкие и неинтегрированные» (нечувствительные к когнитивному конфликту), «гибкие и интегрированные». При этом «ригидные и интегрированные» обследуемые затрачивают много времени на выполнение конфликтой карты в тесте Струпа, поскольку актуализируют специальные ментальные усилия для «разделения» своих сенсорных и вербальных функций. «Гибкие и неинтегрированные» обследуемые достаточно быстро называют цвет шрифта, поскольку оказываются нечувствительными к когнитивному конфликту в силу неинтегрированности словесно-речевой и сенсорно-перцептивной форм опыта. Наконец, «гибкие и интегрированные» быстро справляются с когнитивным конфликтом на фоне интегрированности двух названных способов обработки информации.

В экспериментальной группе выделены две подгруппы: «гибкие и неинтегрированные» (нечувствительные к когнитивному конфликту) и «ригидные и неинтегрированные», то есть с трудом преодолевающие когнитивный конфликт на фоне низкой интегрированности словесно-речевых и сенсорно-перцептивных функций.

То есть основное различие между исследованными группами по когнитивному стилю ригидности/гибкости интеллектуального контроля касается степени интеграции словесно-речевых и сенсорно-перцептивных функций. На инициальном этапе параноидной шизофрении отмечается снижение интегрированности функционирования двух основных способов обработки информации, что отражает ослабленную регуляцию процесса обработки информации в форме затруднений подавления более развитых и автоматизированных вербальных функций [Там же].

По когнитивному стилю «Импульсивность/Рефлективность» в зависимости от количества ошибок, допущенных в процессе сравнения похожих рисунков, в группе сравнения представлены четыре подгруппы обследуемых: импульсивные, то есть «быстрые и неточные», «быстрые и точные», «медленные и неточные», «рефлективные», то есть «медленные и точные». В экспериментальной группе выделены лишь две подгруппы «импульсивных» и «медленных и неточных» обследуемых.

То есть по параметру импульсивности/рефлективности в группе сравнения представлены все известные когнитивно-стилевые субгруппы, в то время как на инициальном этапе параноидной шизофрении отмечается низкая точность перцептивного сканирования при выпадении более продуктивных когнитивно-стилевых субгрупп и ослаблении регулирующих аспектов интеллектуальной деятельности. Ослабление регуляции процессов обработки информации в данном случае проявляется в недостаточно систематичном сборе информации в процессе построения ментальной репрезентации ситуации с низкой способностью отсрочить принятие решения до момента более полного и тщательного анализа информации [Там же].

По когнитивно-стилевому параметру «Широта/Узость диапазона эквивалентности» в группе сравнения представлены две подгруппы: «дифференциаторы», использующие мелкомасштабные и в то же время строгие категориальные критерии сортировки, и «категоризаторы», выделяющие небольшое количество групп и использующие для этого обобщенные критерии.

В экспериментальной группе, помимо «дифференциаторов» и «категоризаторов», выделяются когнитивно-стилевые подгруппы «детализаторов», выделяющих большое количество групп на основе ситуативных или субъективно-значимых критериев, и «глобалистов», формирующих небольшое количество групп на основании формально-неопределённых критериев.

Следовательно, в отношении когнитивного стиля «Узкий/Широкий диапазон эквивалентности» общей для всех обследуемых группы сравнения является тенденция к использованию категориальных критериев сортировки. В экспериментальной группе представлены 4 полюса данной когнитивно-стилевой характеристики при невыраженном преобладании пациентов, предпочитающих использовать в процессе обработки информации формально-неопределенные, ситуативные или субъективно-значимые признаки вследствие ослабленной регуляции процесса обработки информации и сниженной способности дифференцировать признаки разной степени обобщенности в содержании того или иного понятия [Там же].

Таким образом, в нашем исследовании подтверждается тезис о том, что феномен расщепления полюсов когнитивного стиля проявляется в зависимости от особенностей выборки [14; 6; 5]. Специфика «расщепления» полюсов когнитивного стиля на инициальном этапе параноидной шизофрении проявляется в отсутствии когнитивно-стилевых субгрупп мобильных поленезависимых, «гибких и интегрированных», «ригидных и интегрированных», «быстрых и точных» и рефлективных обследуемых. Соответствующие когнитивно-стилевые особенности отражают высокий уровень регуляции познавательных процессов и достаточную объективированность ментальных репрезентаций реальности и характерны для психически здоровых обследуемых.

Необходимо отметить, что, хотя использованный нами теоретический подход [14] ранее был реализован некоторыми исследователями [6; 5], когнитивно-стилевые подгруппы на инициальном этапе параноидной шизофрении до настоящего времени экспериментально не выявлялись и не исследовались.

Кроме этого, в настоящей работе показаны статистически значимые различия в относительной численности когнитивно-стилевых подгрупп «мобильных поленезависимых», «импульсивных», а также «дифференциаторов» и «категоризаторов» среди обследованных пациентов и здоровых лиц. При этом в группе сравнения в большей степени представлены наиболее продуктивные когнитивно-стилевые подгруппы «дифференциаторов» и «категоризаторов», а также мобильных полезависимых обследуемых. Выявлена также тенденция к большей представленности когнитивно-стилевой подгруппы «гибких и неинтегрированных» (нечувствительных к когнитивному конфликту) среди психически здоровых обследуемых, по сравнению с пациентами на инициальном этапе параноидной шизофрении. В то же время частота встречаемости когнитивно-стилевой характеристики импульсивности достоверно выше в экспериментальной группе, по сравнению с группой психически здоровых обследуемых.

Выявленные статистически значимые различия в численности выделенных когнитивно-стилевых подгрупп среди пациентов и психически здоровых лиц свидетельствуют о наличии связанных с болезнью нарушений процесса регуляции познавательной деятельности у обследованной категории пациентов.

Полученные данные можно рассматривать как попытку реализации типологического подхода к исследованию когнитивных нарушений на инициальном этапе параноидной шизофрении, поскольку выделенные когнитивно-стилевые подгруппы отличаются качественной спецификой протекания процесса регуляции познавательной деятельности.

Выводы

Для психически здоровых лиц характерна мобильность когнитивно-стилевых характеристик полезависимости/поленезависимости, что отражено в преобладании подгрупп мобильных полезависимых и мобильных поленезависимых обследуемых. На инициальном этапе параноидной шизофрении, напротив, преобладает фиксированность названной когнитивно-стилевой характеристики, что подтверждается выделением подгрупп фиксированных полезависимых, мобильных полезависимых и фиксированных поленезависимых, при этом, по данным статистического анализа, численность относительно продуктивной подгруппы мобильных полезависимых выше в группе психически здоровых обследуемых.

По когнитивно-стилевому параметру «Ригидный/Гибкий интеллектуальный контроль» основное различие между исследованными группами проявляется в характерной для пациентов на инициальном этапе параноидной шизофрении низкой интегрированности функционирования словесно-речевого и сенсорно-перцептивного способов обработки информации. Так, в группе сравнения представлены три когнитивно-стилевых подгруппы: «ригидные и интегрированные», «гибкие и неинтегрированные» (нечувствительные к когнитивному конфликту), «гибкие и интегрированные». В экспериментальной группе выделены две подгруппы: «гибкие и неинтегрированные» и «ригидные и неинтегрированные». При этом методами статистического анализа выявлена тенденция к большей представленности когнитивно-стилевой подгруппы «гибких и неинтегрированных» (нечувствительных к когнитивному конфликту) среди психически здоровых обследуемых, по сравнению с пациентами на инициальном этапе параноидной шизофрении.

По когнитивному стилю «Импульсивность/Рефлективность» отличительной особенностью пациентов на инициальном этапе параноидной шизофрении является статистически достоверное преобладание когнитивно-стилевой подгруппы импульсивности, характеризующейся недостаточной систематичностью сбора информации в процессе построения ментального образа ситуации в сочетании с невозможностью отсрочить принятие решения до момента более полного и тщательного анализа информации.

По когнитивно-стилевому параметру «Широта/Узость диапазона эквивалентности» для пациентов на инициальном этапе параноидной шизофрении характерно предпочтение формально-неопределенных, ситуативных или субъективно-значимых критериев анализа информации, в отличие от психически здоровых обследуемых, которые в большей степени склонны использовать обобщенные и строго категориальные критерии. Это подтверждается и данными статистического анализа о достоверно большей численности соответствующих когнитивно-стилевых подгрупп «категоризаторов» и «дифференциаторов» среди психически здоровых лиц.

В результате проведенного эмпирического исследования показана специфика «расщепления» полюсов когнитивного стиля на инициальном этапе параноидной шизофрении: отсутствуют когнитивно-стилевые субгруппы мобильных поленезависимых, «гибких и интегрированных», «ригидных и интегрированных», «быстрых и точных» и рефлективных обследуемых; отмечается статистически достоверно меньшая представленность когнитивно-стилевых субгрупп «мобильных полезависимых», «дифференциаторов» и «категоризаторов», а также (на уровне статистической тенденции) — подгруппы «гибких и неинтегрированных».

Полученные данные можно рассматривать как попытку реализации типологического подхода к исследованию когнитивных нарушений на инициальном этапе параноидной шизофрении, поскольку выделенные когнитивно-стилевые подгруппы отличаются качественной спецификой протекания процесса регуляции познавательной деятельности.

Выявленные статистически значимые различия в численности выделенных когнитивно-стилевых подгрупп среди пациентов и психически здоровых лиц свидетельствуют о наличии связанных с болезненным процессом нарушений регуляции познавательной деятельности у обследованной категории пациентов.

Такое нарушение регуляции познавательной деятельности на инициальном этапе параноидной шизофрении проявляется низкой способностью дифференцировать признаки разной степени обобщенности, недостаточно систематичным сбором информации с трудностями преодоления влияния видимого поля и автоматизированных речевых функций при сниженной способности отсрочить принятие решения до момента более полного и тщательного анализа информации. Эти связанные с болезненным процессом характеристики негативно влияют на процесс построения ментального образа ситуации и, следовательно, снижают возможности социально-психологической адаптации пациентов.

Литература

1.   Аведисова А.С., Вериго Н.Н. Когнитивный дефицит при шизофрении // Российский психиатрический журнал. – 2002. – № 3. – С. 21–24.

2.   Вид В.Д. Психотерапия шизофрении. – СПб.: Питер, 2008. – 512 с.

3.   Кобзова М.П. Когнитивные нарушения и проблема социальной дезадаптации при шизофрении // Психологические исследования. – 2012. – № 2/22. – С. 10 [Электронный ресурс]. – URL: http://psystudy.ru/index.php/num/2012n2-22/650-kobzova22.html (дата обращения: 23.05.2012).

4.   Колга В.А. Дифференциально-психологическое исследование когнитивного стиля и обучаемости: дис. … канд. психол. наук. – Л., 1976. – 180 с.

5.   Коробова Е.Л. Когнитивные стили у больных шизофренией: дис. … канд. психол. наук. – СПб., 2007. – 253 с.

6.   Кострикина И.С. Соотношение стилевых и продуктивных характеристик интеллектуальной деятельности у лиц с высокими значениями IQ: дис. … канд. психол. наук. – М., 2001. – 207 с.

7.   Кудрявцев И.А. О диагностическом и прогностическом значении некоторых патопсихологических симптомокомплексов // Восстановительная терапия и реабилитация больных нервными и психическими заболеваниями: материалы конф. 23–24 ноября 1982 г. / Ленингр. научно-исслед. психоневролог. ин-т им. В.М. Бехтерева; гл. ред. М.М. Кабанов. – Л.: [б. и.], 1982. – С. 46–52.

8.   Кудрявцев И.А., Сафуанов Ф.С. Патопсихологические симптомокомплексы нарушений познавательной деятельности при психических заболеваниях: факторная структура и диагностическая информативность // Журнал невропатологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. – 1989. – Вып. 6. – С. 86–92.

9.   Николаенко Н.Н. Современная нейропсихология. – СПб.: Речь, 2013. – 267 с.

10.   Петрова Н.Н., Задвинский В.Ю. Особенности психосоциальной адаптации и когнитивный стиль больных шизофренией // Вестник СПбГУ. Сер. 11. – 2007. – Вып. 3. – С. 56–62.

11.   Попов Ю.В., Вид В.Д. Современная клиническая психиатрия. – СПб.: ООО Изд-во «Речь», 2002. – 402 с.

12.   Руководство по психиатрии / под ред. А.В. Снежневского. – М.: Медицина, 1983. – Т. 1. – 480 с.

13.   Сафуанов Ф.С. Психодиагностические исследования в судебно-психиатрической практике // Медицинская и судебная психология. Курс лекций: учебное пособие / под ред. Т.Б. Дмитриевой, Ф.С. Сафуанова. – 2-е изд., испр. – М.: Генезис, 2005. – С. 11–31.

14.   Холодная М.А. Когнитивные стили. О природе индивидуального ума. – 2-е изд. – СПб.: Питер, 2004. – 384 с.

15.   Экспериментальное исследование особенностей речевой деятельности у мужчин, больных шизофренией / Н.В. Зверева, Е.С. Михалева, С.С. Носов [и др.] // Медицинская психология в России: электрон. науч. журн. – 2011. – № 4 [Электронный ресурс]. – URL: http://medpsy.ru (дата обращения: 16.11.2014).

16.   Abnormal Superior Temporal Connectivity During Fear Perception in Schizophrenia / D.I. Leitman, J. Loughead, D.H. Wolf [et al.] // Schizophrenia Bulletin. – 2008. – Vol. 34, N 4. – P. 673–678.

17.   Andreasen N.C., Calage C.A., O’Leary D.S. Theory of Mind and Schizophrenia: A Positron Emission Tomography Study of Medication-Free Patients // Schizophrenia Bulletin. – 2008. – Vol. 34, N 4. – P. 708–719.

18.   An Investigation of the Relationship Between Activation of a Social Cognitive Neural Network and Social Functioning / A.E. Pinkham, J.B. Hopfinger, K. Ruparel [et al.] // Schizophrenia Bulletin. – April 2008. – Vol. 34, N 4. – P. 688–697.

19.   Cognitive control: A study of individual consistencies in cognitive behavior / R.W. Gardner, P.S. Holzman, G.S. Klein [et al.]. – Madison, CT, US: International Universities Press, Inc., 1959. – 186 p. (Psychological Issues. Monograph, Volumes 1 Number 4).

20.   Gottschaldt K.B. Über den Einfluss der Erfahrung auf die Wahrnehmung von Figuren // Psychologische Forschung. – December 1926. – Vol. 8, N 1. – P. 261–317.

21.   Kagan J. Reflection-impulsivity: The generality and dynamics of conceptual tempo // Journal of Abnormal Psychology. – February 1966. – Vol. 71, N 1. – P. 17–24.

22.   Keefe R., Eesley C.E. Neurocognitive Impairments // The American Psychiatric Pudlishing Textbook of Schizophrenia / ed. by J.A. Lieberman, T.S. Stroup, D.O. Perkins. – VA: American Psychiatric Publishing, 2006. – P. 245–260.

23.   Stroop J.R. Studies of interference in serial verbal reactions // Journal of Experimental Psychology: General. – Mar 1992. – Vol. 121, N 1. – P. 15–23.

24.   Using Event Related Potentials to Explore Stages of Facial Affect Recognition Deficits in Schizophrenia / J.K. Wynn, J. Lee, W.P. Horan [et al.] // Schizophrenia Bulletin. – April 2008. – Vol. 34, N 4. – P. 679–687.

Ссылка для цитирования

УДК 159.9:616.895.8

Куликова О.С. Типологический подход к анализу когнитивных нарушений на инициальном этапе параноидной шизофрении // Медицинская психология в России: электрон. науч. журн. – 2016. – N 3(38) [Электронный ресурс]. – URL: http://mprj.ru (дата обращения: чч.мм.гггг).

Все элементы описания необходимы и соответствуют ГОСТ Р 7.0.5-2008 "Библиографическая ссылка" (введен в действие 01.01.2009). Дата обращения [в формате число-месяц-год = чч.мм.гггг] – дата, когда вы обращались к документу и он был доступен.

Предыдущие
выпуски журнала